Женщина всё чаще и чаще с тревогой сознавала, что не только слова, которые она произносила, и многие мысли, которые приходили ей в голову, были сняты с чужой вешалки и были одеты ею на себя, - самое главное, что чувства, одолевавшие её при этом, никак не соответствовали ни этим словам, ни мыслям.