С детства он ввёл себе правило и привычку при наличии выбора всегда отдавать предпочтение трудному, а не легкому, твёрдому, а не мягкому, напряжению, а не расслабленности. Не из страсти к самомучительству, но потому что неоднократно убеждался: правильный путь не бывает под горку, по накатанной калее.
Повидал я по-настоящему отважных людей, и немало. И скажу по опыту, что подлинный смельчак - тот, кто ведет себя с одинаковой доблестью как на людях, так и без свидетелей.
Опасная штука - женская проницательность, её нельзя недооценивать. Есть какой-то непонятный механизм, встроенный в женское зрение и придающий ему опасную остроту.
Он разозлился на полупьяного болтуна, выворачивающего все потроха перед первым встречным. Как это по-русски! Ни сдержанности, ни дисциплины, ни чувства собственного достоинства. Вывалить на совершенно чужого человека все свои беды, рассказать интимные секреты, разодрать на груди рубаху, да еще обижаться, что тебя не желают слушать!
Один человек, если он силен, бесстрашен и предприимчив, способен изменить ход истории, подстегнуть её хромающую рысь, повернуть чёртову клячу в нужном направлении.
Нечего напрягать свой слабый рассудок, тщась уяснить причудливые узоры судьбы. Нужно держать глаза раскрытыми, не хлопать ушами - и нестись на всех парусах по океану жизни навстречу дымчатому горизонту!
Насколько противоестественно человеческое общество по сравнению с природой. Там выживают сильнейшие и достойнейшие; всё слабое, хилое, робкое обречено на вымирание. В Севастополе же происходило ровно обратное. Лучшие мужчины - храбрые, стойкие, дееспособные - каждодневно гибли на бастионах. Зато самые никчемные, не способные ни на что, кроме интриганства и воровства, множились и процветали.
Мужчина, долго находящийся на войне, довольно скоро начинает понимать, что всё лучшее, истинно ценное в жизни связано с женщинами, и, может быть, худшая из мерзостей войны заключается в том, что там нет места прекрасному полу.
Мир держится на инстинктах, но человек тем и отличается от животного, что руководствуется в своих поступках не ими, а рассудком. Всякая коллизия и всякий выбор, если начнешь разбираться, сводятся к конфликту между рацио и эмоцио.