А можно закричать...

А можно закричать
от горечи и боли…
Но лучше промолчать,
подумать: «Бог с тобою».

А можно причитать
пронзительно и длинно…
Но лучше тихо встать,
на плечи плащ накинуть

и, выйдя в листопад,
от горя задохнуться…
Но никогда назад
уже не оглянуться.

Он любит нежность...

Он любит нежность на кончиках пальцев и губ,
А иногда - выражаться матом,
Он робко и мудро смотрит вглубь,
Но ведет себя нагловато.

В нем пьянящая сила страстей и интриг
Сплетает коварные сети:
Берегись его прищур пушистых ресниц
И кошачий изгиб белой шеи!

За флёром ужимок вижу чистый родник
Поэтичной души и таланта,
А еще - на дне глаз - стоит немой крик
От любви, надломившей когда-то…

Я легонько хотела б касаться тебя -
Моя нежность на кончиках пальцев!
Повторяла б твой каждый изгиб и любя
Каждый миг воскресала б от счастья!

Выходит, можно жить и без тебя?…
Уже три дня прошло,
А я живая.
И дни ползут, как ржавые трамваи,
Вздыхая, причитая и скрипя.
Но это пустяки,
Раз без тебя
Три дня прошло -
А я еще живая.
А если мне и дальше повезет,
То завтра станет их уже четыре.
И буду я слоняться по квартире,
Давно отвыкшей от моих забот,
И вдруг пойму,
Что в нашем вечном мире
Всё неизменно,
Так же жизнь идет.
Ну, а потом…
Мне страшно заглянуть
За ту черту, за странную границу,
Где нет тебя
И где душа стремится
Окаменеть, оцепенеть, уснуть.
Всё без тебя -
Заботы, сны и лица.
Ну что ж, наверное, привыкну как-нибудь…

Я - собака, прикидывающаяся кошкой.
Иногда я могу обмануть немножко
Даже себя, а других-то - лёгко!
Каждая кошка - слегка воровка,
Так что и я поворовываю малость
То, что плохо лежит (или просто валялось)
У судьбы, не положенное мне по чину
(Конечно, тут часто замешан мужчина).
Так сложилось по жизни: я хозяев меняла,
Впрочем, я их сама себе выбирала,
В чем видна, несомненно, кошачья натура
(В этом смысле собака - полная дура).
Независимой кошке легче намного
Выбирать, у какого лежать порога.
Ну, а честной собаке, вроде меня,
Очень трудно привыкнуть у чужого огня.
Я ношу два имени, в зависимости от породы,
Я «гуляю сама по себе» сквозь годы,
В свете дня гордясь своей долей кошачьей.
По ночам же собакой брошенной плачу,
Псом бездомным, бредущим порою полночной,
Потому что привязана цепью прочной
К запаху, которого больше нету
Нигде (хоть ищи - не ищи по свету)!
Я нашла похожий, как прибилась к дому,
Не совсем чужому, не совсем родному,
Вроде не всерьез, как бы понарошку…
Я - собака, прикидывающаяся кошкой.

А можно жить, и ничего вокруг не видеть -
И вдруг прозреть!
И можно тыщу человек обидеть -
А одного не сметь.
И можно много пристаней проехать -
К одной пристать.
Искать всю жизнь признанья и успеха -
И вдруг устать.
Не узнавать людей, и тех, и этих -
И вдруг почувствовать тепло любимых рук…
А стоило б, скажи мне, жить на свете
Без этих «вдруг»?…

А если бы мы не расстались -
пусть горько, пусть с болью, с трудом -
незванная гостья Усталость
тихонько вошла бы в наш дом.

Бродила бы в нем, как простуда,
без признаков грозных беды,
в беседах, в улыбках - повсюду
свои оставляя следы.

А вскоре походкою птичьей,
совсем не желая нам зла,
вошло бы к нам в дом Безразличье,
и Скука бы тоже вошла.

В компании этой отменной
мы дни коротали б свои,
забыв о необыкновенной,
упавшей к нам с неба Любви.

Меж нами было решено:
Ты - просто друг мне и любовник страстный…
Зачем же тронул ты любви копьё,
Разбив мой щит из отчужденья не напрасный?
Зачем сказал прекрасные слова
Под перезвон часов старинной Спасской башни?
Мой милый, ты же не любил меня,
А лишь играл, и душу рвал на части!
Зачем лил песни яд на сердце мне о том,
Что без меня тебе не видеть в жизни счастья?
Зачем так нежно обнимал и целовал,
А после - сверг в забвенье в одночасье!

Воистину: любовь слепа,
И в то же время может быть жестокой -
До крови оцарапает когда
В неё вы только лишь сыграли ненароком…

Кому-то мелочь дашь - навек запомнит,
Кому-то жизнь отдашь - он не поймёт…
О, как не справедливо мы устроены:
Любить мучителей, ведущих нас на эшафот!

По-настоящему мы любим только вопреки,
В любимом растворяясь без остатка,
И слепо верим той красивой лжи,
Произносимой Им в пылу любовной лихорадки!

Себя ж Ему мы дарим целиком,
Не сдерживаясь в искренности мыслей и эмоций!
Не понимая толком, что потом,
Насытившись любовью, Он просто отвернётся!

А дальше будет участь - падать камнем вниз,
Растерзанной молвой и порицаньем,
Пройдя при жизни муки ада от любви,
Которой мы так щедро одаряли!

А надо было выдавать любовь по порциям!
Зажав в себе все чувства и желанья в кулачок,
И отрезая от своей души любовь кусочками,
Дарить её, когда замолит Он: - ЕЩЁ!!!

… Пройдя огонь и воду, и чистилище,
Забив в себе любовь осиным колом,
Однажды сознаём, что мы живем ещё!
Живём в том мире, где ты сам кому-то очень дорог!

Спасибо, судьба,

за нежданную милость -

Что счастье ко мне

так рвалось и ломилось,

Так жадно меня умоляло о встрече,

Что я наконец-то

устала перечить.



Как будто очистилась

жизнь от коросты,

Как будто сбылись

новогодние тосты

И бродит душа

по расцветшему раю…

Я знаю теперь,

что я многое знаю!

Я знаю, что прошлое

было кошмаром,

Что счастье дается

случайно и даром -

И лучшим, и худшим,

и средней руки,

Всему, что твердили мне,

вопреки.