Теория военного искусства не претендует создавать Наполеонов, но она дает знание свойств войск и местности. Она указывает модели, образцы, осуществленные в области войны и, благодаря этому, выравнивает путь тем, кого природа наградила воинскими способностями.
Он знал, что главный ущерб огню начштаба приносит публичная критика его генеральских решений. Если ты не хотел, чтобы тебя начали игнорировать, как бесполезный предмет интерьера, следовало любое решение вслух признавать гениальным. И лишь потом, якобы для того, чтобы младшие офицеры лучше усвоили дивный план, ты мог просить дозволения внести ряд скромных уточнений. После такой прелюдии советник получал карт-бланш на любые действия, хоть весь исходный план наизнанку выверни.
Службу на флоте нельзя воспринимать всерьез, иначе спятишь. И начальника нельзя воспринимать всерьез. И орет он на тебя не потому, что орет, а потому что начальник — ему по штату положено.
Когда он получил своего «кап-два», он шлялся по пирсу пьяненький и орал в три часа ночи, весь в розовом закате, нижним слоям атмосферы: — Звезда! Нашла! Своего! Героя!
Вот так всегда: только подумаешь о начальнике, а он тут как тут. Ну, теперь расслабьтесь. На лицо — страх и замученный взгляд девочки-полонянки. — Идите сюда!.. Ближе!.. Нечего трястись! Вы — кто?! Я вас спрашиваю: вы — кто? Я вам что? Я вам кто?! Кто! Кто?!!
А что вы вообще можете, товарищ капитан третьего ранга, подводник флота Ее Величества России?.. Я могу все: От тамады до дворника, От лопаты до космоса, От канавы до флота! Могу — носить, возить, копать, выливать, вставлять! Могу — протереть влажной ветошью! Могу — еще раз! А Родину защищать? А это и есть — «Родину защищать». Родина начинается с половой тряпки для подводника флота Ее Величества России и химика, извините за выражение…