Распахну свое сердце настежь, От тревог и сомнений очищу. Вдохну истину вместо фальши, Радость выдохну вместо корысти. Станет душа моя просторным домом, Без стен полов потолков - Не сжечь его, не вскрыть ломом. Он открыт: ни дверей, ни замков. Пусть горит там, как в храме лампадка Маяком для тех кто во тьме.
Только сейчас ругаю себя, что после твоего прихода забыла запереть входную дверь. Ведь следом за любовью являются сомнения – самые непрошеные, нахальные гости…
Не смейте сомневаться. Никогда, ни в коем случае, если вы любите - не убивайте любовь сомнениями, они отравляют жизнь и лишают счастья. Уж лучше лишний раз разочароваться…
Френ чуть не угробила меня два или три раза. Или даже больше - во всяком случае, достаточно для того, чтобы я понял, что Бог существует, если когда-нибудь в этом сомневался.
Вера подразумевает возможность сомнения. Где есть вера, там есть место и сомнению. Знание исключает сомнение. Ведь вы не сомневаетесь, что яблоко, брошенное вами, упадет на землю? Вы в это не верите, а просто знаете.
Всякий неглупый юнец в отрочестве подвержен - и, по счастью, так будет всегда - философским сомнениям, благородному негодованию и новым веяниям, и, признаюсь вам, я перенес эту болезнь в тяжелой форме. Я говорю «сомнениям», но, в сущности, сомнение куда сложнее, а это было просто отчаянное, страстное отрицание: «Неужели в это я мог верить!»
Ты права, сказал он. Забудь про адмирала. Забудь про родителей. Про долг и карьеру – забудь. Помни про себя. Ты выбрала, и значит, ты права. Выбирающий всегда прав. А сомневающийся всегда в убытке.
Путь ума — путь сомнений и колебаний. Кто сумел подняться до уровня собственной души, тот отчетливо осознаёт себя и видит, кто он такой на самом деле. И все ложные идеи, которые удерживали его так долго в этом мире, рассеиваются, словно сон. Когда с иллюзиями покончено, у души возникает желание начать новую жизнь. И перед ней открываются двери в высшую сферу бытия.
Рассказывают, что однажды мудрецу Чжу-ан Чжоу приснилось, что он бабочка. Он весело порхал с цветка на цветок и был счастлив. Он не знал, что он — Чжоу. Но потом он проснулся и удивился тому, что он — Чжоу. «Странное дело, — подумал он, — то ли Чжоу снилось, что он — бабочка, то ли бабочке снится сейчас, что она — Чжоу? »