Просто есть мужчины, переспав с которыми, ты как бы автоматически признаешь себя неудачницей. И потом еще долго морщишься, задаваясь вопросом: «Ну почему я такая дура, а? »
Мили: Ты что, совсем слепой? Не видишь, что тебя обманывают? Ты что действительно веришь, что драная кошка тебя любит? Неужели ты думаешь, что будешь с ней счастлив? Иво: Недавно был! Мили: Ах да, я и забыла, что счастья у тебя между ног! Ладно, желаю тебе счастья, жеребец! Только запомни-кровать конечно бывает большая, но жизнь еще больше! Можешь идти, получишь еще одну порцию счастья!
Романчики - это, конечно, будоражит, но ведь сколько работы. Впервые поцеловаться, впервые потрахаться - в этом есть что-то драматическое. Поначалу люди интересны. Со временем, медленно, но верно открывается вся ущербность, все сумасшествие. Я значу для них все меньше и меньше, они значат все меньше и меньше для меня.
– Мне кажется, я перетрахал уже весь Ливерпуль, – выдал как-то Пол. – Половину, – ревниво не согласился с ним Джон. – Скорее треть, – прикинув в уме, поправил Джордж. Они уставились на Ринго, ожидая, что тот скажет: «Четверть». Но он, как всегда, оставался коллективистом: – Скажем так, друзья-приятели. Вместе мы уж точно перетрахали его весь.
— Во-первых, папа-штрумф не создавал штрумфетку! Это был Гаргомель. Она шпионка Гаргомеля, миссия которой заключалась в разрушении деревни штрумфов. Но присущая штрумфам доброта меняет её. А твоя история о групповухе вообще невозможна! Они бесполые. У штрумфов нет половых органов, под их белыми штанами!
Этим вечером ее красота поразила его — эта сила, эта трагичность, эта щемящая беззащитность. Но они сошлись словно животные, а не как люди. Даже когда их тела слились воедино, они ничего не давали от себя друг другу, и, в конце концов, он мог использовать ее точно так же, как она использовала его, — безлично. Но этого не произошло.