Будь у меня отец, он обеспечил бы меня бременем устойчивых предрассудков. Внедрившись в мое «я», он обратил бы свои прихоти в мои устои, свое невежество в мою эрудицию, свою ущемленность в мое самолюбие, свои причуды в мои заповеди. Сей почтенный квартирант внушил бы мне самоуважение, а самоуважение стало бы основой моего права на жизнь.
— Ну, вот и дожил: сын меня «папой» назвал. Глядишь, скоро и маму «мамой» назовешь. — Да? А как я ее сейчас называю? — Как угодно. И «кормилицей», и «мамашкой», и «подругой», но никак не «матерью».
— Ты веришь, что если наш отец ушёл от нас с мамой, у меня всегда будет такая неразбериха в отношениях с мужчинами? — Мой отец приходил домой каждый вечер после работы, и у меня нет ни малейшего представления об отношениях с мужчинами.
Какой отец поставит своего девятилетнего сына перед необходимостью убивать, чтобы защитить своего брата? Мне приходится быть таким отцом. Отцом, который учит, что ни человек, ни монстр, убивший их мать, не уйдет живым и что ради семьи нужно идти до конца.
Вчера Сэмми проснулся среди ночи. Он сказал, что боится какой-то твари в шкафу. Я пошел проверить. В шкафу никого не было, но я видел слишком много, чтобы не поверить ему. Так что я вручил Сэмми 45 калибр и сказал, что когда он в следующий раз увидит что-то в шкафу, он знает, что делать. Не думаю, что меня когда-нибудь удостоят премии «Отец года», но с тех пор Сэмми спит без кошмаров. Иногда все, что тебе нужно, так это пистолет под подушкой.
Мы каждый день читаем в книжках, что Всевышний создал этот мир. Он повелевает миром, и ничто не происходит без его воли. Это верно, что я родился по воле Всевышнего, но папа подарил мне жизнь!
Был мой отец шестипалым. Бывало, в «сороку-ворону» Станем играть вечерком, сев на любимый диван. Вот на отцовской руке старательно я загибаю Пальцы один за другим – пять. А шестой – это я.