Там, где несправедливость, где есть насилие, я всегда готов к борьбе, Господа. Вопрос в том, за что мы боремся: чтобы изменить положение или за то, чтобы наказать виновных. Виновных накажет Господь, а для того, чтобы изменить положение, есть способы лучше, чем пускать под откос поезда.
Малыш любит смотреть по телевизору кровавые боевики и в самых натуралистических местах даже глазом не моргнёт. А когда умер его кролик, парень плакал неделю. Дети понимают разницу.
Почему люди так любят насилие? Даже своих детей мы воспитываем на примерах насилия и готовим к насилию. Учебники истории рассказывают лишь о сражениях, битвах, убийствах, приводят биографии полководцев. В качестве истории юным Homo sapiens-ам дают описания войн и ужасов, их подготавливают к очарованию смерти, которую представляют самым эффектным образом.
Люди так озабочены тем, что их дети играют с пистолетами, смотрят жестокие фильмы, боятся, что жажда насилия овладеет и ими. Никто из них не обеспокоен тем, что дети слышат тысячи песен: о разбитых сердцах, отвергнутой любви, боли, страданиях и потерях.
- Мы не можем позволить нашему сыну это смотреть. - Но здесь нет ни пошлости ни насилия. - Это тупость, а это для детей ещё вредней чем пошлость и насилие.
- Ты соплями умоешься за этот день, пожалеешь, что на свет появился. Будешь проситься обратно в материнскую матку, где тихо и спокойно, потому что я покажу тебе боль, какая тебе и не снилась. Ты увидешь весь спектр мучений, типа радуги! - Эта радуга - не такая как другие! Это…
Я слышал столько комиков с их шутками про нового Папу: «Разве не страшно, что новый Папа раньше был нацистом?» И ты говоришь «нет», когда смотришь на их послужной список, сравнивая. Нацисты в сравнении с католической церковью? Нацисты продержались всего лет 12, и от них осталась только горстка пепла в цилиндре. У католической церкви гораздо более богатая и престижная история убийств, пыток, тирании, угнетения, бессмыслицы, не говоря уже о сексе с детьми. И они все еще тут. И популярны как никогда! Я бы сильнее испугался, если бы кто-то сказал: «Знаешь нового нациста? Он раньше был Папой!»