Да здравствует первое Мая, да пусть даже первый апрель
Да здравствует жизнь удалая, Я стал совсем взрослый теперь
Вот первый засос был в подъезде и первая девичья грудь
К которой припал я губами порвав ее лифчик чуть чуть.
Уже есть чем в жизни гордиться. Есть что и друзьям рассказать.
Как вечером в темном подъезде зажал типа местную…
А завтра опять утром в школу, тащиться на первый урок
Как долго еще к взрослой жизни. 5 лет и последний звонок.

Скажи, а сколько у тебя
Есть в Интернете ников?
Желаешь изменить себя,
Имея много ликов?
Ты врёшь про возраст и мужей,
Работу, дом, собаку,
А твоё фото в неглиже
Скачал, наверно, всякий…
Красивой фразой ты пошлешь
И соблазнишь улыбкой,
И… слёзы горькие прольёшь
Над дохленькою рыбкой.
Друзьям в альбомах ставишь «Класс»,
В ответ - мильон «спасибо!»…
А ждет тебя - пустой матрас
И тень былых улыбок.
Ты утром встанешь - и подъезд
Отмоешь весь до блеска,
Ты купишь пачку сигарет,
Зайдешь к своей соседке.
Вы вместе выпьете 100 грамм,
ЗакУсите «Волною»…
А вечером - Инет, а там
Ты можешь быть любою…

Жизнь мужчины (ничего личного)*

20.

Я сплошь был соткан лишь из плоти,

Имел я всё, лишь только дай:

В гостях, в подъезде, на работе.

И чудилось, что в сексе рай.

25.

Прыщи прошли, прошло томленье.

Во всех мечтах - одна она.

Одну хочу. И предложенье

Ей делаю. Итак, жена…

30.

В ней сексом даже кожа дышит,

В ней нет запретных уголков.

Её и в парке, и на крыше

Хоть круглосуточно готов.

35.

Да, все прекрасно. Мы довольны.

Нам больше некуда спешить.

Но тянет каждый день (невольно)

На завтра близость отложить.

40.

Растут, не зная горя, дети…

А старость - очень далеко.

Немного порно в Интернете,

И в месяц пару раз - легко.

45.

Не постарел я ни на столько,

Но до супруги дела нет.

Слюну глотаю, коль красотка

Моложе хоть на десять лет.

50.

До импотенции далече,

Все в теле дышит в унисон.

О сексе, правда, нет и речи -

Меняю на здоровый сон.

55.

Опять всю ночь мне дача снилась!

Но мучает другой вопрос:

Откуда дети появились?

Капуста? Аист? Вот склероз!

Ночь. Улица. Фонарь. Аптека…

Я покупаю вазелин

За мной стоят два человека:

армян и сумрачный грузин.

Вот скрипнула в подъезд пружина.

И повторилось все, как встарь:

Пустая банка вазелина, аптека,

улица, фонарь…

Неразделенная любовь.

Неразделенная любовь,

Стоит продрогшая в подъезде,

Неразделенная любовь

На буферах и крышах ездит,

Молчит, воды набравши в рот,

Когда над ней смеётся кто-то,

Билеты на двоих берет неразделенная забота.

Любовь враждебна дележу,

Но лишь на улицу я выйду,

Я в чьих-то лицах разгляжу

Неразделенную обиду,

Неразделенную ни с кем,

упрямо, замкнуто, ревниво,

Висящую на волоске,

И не хотящую разрыва.

Уж лучше сразу бить отбой,

Уж легче сразу:

Или - или.

Неразделенная любовь!

Делили, да не разделили.

На холодном бетоне одна

Ни ему ни себе не нужна

Сквозняки подметают пролет

И в подъезд любовь не придет

Что же ждет эта душа???

Чуть жива… почти не дыша…

На перила роняя тепло

Взгляд промокший смотрит в окно

Шум квартир, чье -то то тепло

Все чужое все не его

Уже солнце торопиться спать…

А она продолжает стоять

Может быть нам не понять

Как заставить гордость молчать

Но, быть может… ей повезет

И этот кто-то все же придет…

* * *
Становлюсь я спокойной.
А это ли просто?

…Мне всегда не хватало
баскетбольного роста.

Не хватало косы.
Не хватало красы.
Не хватало
на кофточки и на часы.

Не хватало товарища,
чтоб провожал,
чтоб в подъезде
за варежку
подержал.

Долго замуж не брали -
не хватало загадочности.
Брать не брали,
а врали
о морали,
порядочности.

Мне о радости
радио
звонко болтало,
лопотало…
А мне все равно
не хватало.

Не хватало мне марта,
потеплевшего тало,
доброты и доверия
мне не хватало.

Не хватало,
как влаги земле обожженной,
не хватало мне
истины обнаженной.

О, бездарный разлад
между делом и словом!
Ты, разлад, как разврат:
с кем повелся - тот сломан.
Рубишь грубо, под корень.
Сколько душ ты повыбил!

Становлюсь я спокойной -
я сделала выбор.
Стал рассветом рассвет,
а закат стал закатом…
Наши души ничто
не расщепит, как атом.
1962

Топчется ночь - не решаясь войти,
Заперты звезды в небесные клетки.
Мрачный подъезд - слёт убогих квартир,
Жвачкой залеплен глазок у соседки.

Поиск ключа у закрытых дверей,
В сумке, как в мире - бардак бесконечен.
Это мой дом - это мой мавзолей…
Чисто, светло - только кофе пить не с чем.

Быстрые струйки чуть грязной воды,
Мне маскарад этой ночью, не нужен.
Я остаюсь частью смятой тахты,
И на салфетке разводами туши.

Кофе с бессонницей - странный коктейль,
Собственный смех - неестественно громко.
Ночь через трубочку… в завтрашний день,
Чисто… светло… Только вот… одиноко…

Прости мой милый, что в подъезде
под шум полночного дождя
сжимаю губы я по-детски,
лицо легонько отводя.

Себя веду с тобою странно,
но ты ко мне добрее будь.
Мне быть обманутой не страшно,
страшнее - это обмануть.

Ты не зови меня упрямой,
с тобой душою не кривлю.
Сказать «люблю» - не будет правдой,
неправдой будет «не люблю».

Нет, недотроги я не корчу,
но лишь тогда не уходи,
когда какой-то колокольчик
забьётся, может быть в груди.

Ты не казни и не помилуй,
я не железо не гранит.
Мне хорошо с тобой, мой милый,
но колокольчик не звенит.

Ты не зови меня упрямой,
С тобой душою не кривлю.
Сказать «люблю» - не будет правдой,
неправдой будет «не люблю».

я не слышу твой зов

слышу - тикают стрелки часов,
слышу - кто-то в подъезде закрыл свою дверь на засов,
слышу поезда грохот, манящий куда-то в рассвет,
слышу голос (не твой) в телефоне, кричащий «привет!»

слышу птичек на крыше, котов, визгом делящих власть,
слышу гул суетливых машин, разевающих пасть,
слышу - врач мне сказал: «жизнь короткая» из-под усов…
слышу многое я, но тоскую,

не слыша твой зов…

Вчерась чуть не попала я на бабки!
На почту, слышь, за пензией пошла,
Иду домой, в подъезде слышу: «Бабка!
Стой, старая! Гони сюда бабла!!!»

Ой, милаи, чего я тут спытала!
Прям, крупна дрожь, с макушки и до пят!
Какой-такой испуг? Я ж не бывала
В подъезде с пареньком лет пятьдесят -

За миг вся жисть мелькнула пред глазами,
Все шалости припомнилися вдрух,
А паренёк шуршит по мне руками -
Карманы ищет! Я как задеру

Свою кофтёнку - чистая натура
Для модного этюда в стиле «ню»
(Помочь болезному хотела я, как дура,
Я пензию-то на груди храню!),

Аж, до сих пор не въеду - чё случилось?
Какой-то слабонервный был пацан -
Один разок к нему я прислонилась,
А он чудак, молчит, как партизан,

Да пятится… Я говорю: «Родимай!
Бери! Не бойся!» Ентот нумизмат -
Вниз через пять ступенек… Проходимец!
Видать, без опыта попался… Дилетант…

в соседнем подъезде в тридцатой квартире
живет престарелая бабушка Лида.
старушка всегда вымещает обиду
на злобном, ее окружающем мире.

ворчит на соседей, ругает прохожих,
и знает, кто с кем, и когда, и откуда,
по чьей вине бьется за стенкой посуда,
и что Светкин сын на отца непохожий.

ее сторонятся, ее избегают,
ворчащую бабушку Лиду с тридцатой,
в заношенном старом тряпье полосатом
и с тоненькой тростью. но мало кто знает,

что бабушка Лида заходит на ощупь
в пустую квартиру без мебели лишней,
и пьет все таблеточки с полочки нижней,
и в старом корыте бельишко полощет,

и смотрит в окошко, и ждет всё кого-то,
с надеждой неузнанной в сердце закрытом.
и в старых руках пораженных артритом,
немного трясется затертое фото

ее безвозвратно ушедшего мужа.
старушка посмотрит, всплакнет и помянет:
«тебя нет три года - и столько ж меня нет»,
и с грустью добавит: «ты очень мне нужен».

больные глаза ее полуслепые
роняют старушечьи горькие слезы,
но помнят прибой и июльские звезды
глаза озорные, глаза голубые.

она одинока, она инвалидна,
и в поисках жизни всё лезет в чужую,
и, знаете, с жалостью страшной гляжу я на старую вредную бабушку Лиду.

РАЗГОВОР ПО МЕЖДУНАРОДНОМУ ТЕЛЕФОНУ

Привет! Да, я слышу - такая удача!
Да, да, я здорова, а как же иначе…
У нас все, как прежде…
Воруют, конечно.
Тот много, тот мало, но тоже успешно.
А осень уже обещает простуду…
Когда ж, наконец, я уеду отсюда?
Ты снова об этом?
Да брось ты, не мучай…
Ну что ты про деньги?
На экстренный случай
Нам платят зарплату. Конечно, хватает…
Ты лучше представь, как листва облетает
С берез. Ведь у нас начинается осень…
Никак не пойму я, о чем же ты просишь?
Нет, нет, я все слышу - такая удача…
Ты знаешь, в подъезде
как будто бы плачет,
Мяукает чей то котенок. Я мигом…
Да стирка еще надвигается игом…
И в кухне немытая чахнет посуда…
Ну что ты?
Куда ж я уеду отсюда?

Как-то мелкая собачка,
забияка и кусачка,
приставала к толстому коту:
- Разожрался, обленился!
Лучше б лаять научился! -
кот хватал идеи на лету.

То ль в роду имелись шавки,
научился Барсик гавкать!
То ли был умен не по годам,
но решил в своем подъезде
совершенно безвозмездно
опыт передать другим котам.

А противная собачка,
забияка и кусачка,
«Мяу» не осилила - хоть плачь!
Хорошо давать советы,
если ты успешен где-то.
А не то сиди и не маячь!

Я собираю по листку
тетрадь со старыми стихами:
Пейзажи, детство, первый сплин…
подругам адресно… и маме.

Ещё мечты, восторги от
котёнка, что нашла в подъезде.
О свадьбе друга и о том,
что чуть завидую невесте.

Потом ночей бессонных бред -
неровный почерк и помарки.
Следы от слёз - размытость слов.
А вот эпиграф из Петрарки.

А дальше - пусто. Н И Ч Е Г О…
Как - будто, в памяти провалом,
Исчез листочек со стихом,
который для тебя писала…