Пойми, мы не можем быть вместе, не злись…
Ты хочешь быть важным, в семье быть главою,
У нас разные судьбы и с этим смирись,
Жить нужно не сердцем, а жить головою!

Пойми, мы не можем быть вместе, не злись…
И ссоры, и ругань, как обычно на месте,
Моя голова мне навязчиво шепчет:
«Ты будешь страдать и жизнь станет смерчем!»

Пойми, мы не можем быть вместе, не злись…
Ты черное, я белое, я ангел, ты демон,
Хватит мечтать и на землю спустись,
Я уже не могу быть твоим беспределом!

Пойми, мы не можем быть вместе, не злись…
Ты ранишь меня своим каждым поступком,
В омут проблем ты сперва опустись,
И жизнь осознав, скажешь: «Был придурком!»

Пойми, мы не можем быть вместе, не злись…
Мне вдоволь уж плакать и вдоволь страдать,
Отпусти меня нежно и просто простись,
Нет сил тебя вечно за все прощать!

Пойми, мы не можем быть вместе, не злись…
Когда ты поймешь - наступит затишье,
И ты мне отныне не скажешь: «Заткнись!»,
В квартире своей ты меня не увидишь!

Пойми, мы не можем быть вместе, не злись…

не каждый предавший - предатель,
не каждый оставивший - трус.
мы ставим зарубки на датах -
они заживают к утру.
они заживают бесшрамным
бескровным мучительным швом…
на новый тяжёлый подрамник
ложится судьба нагишом
и пачкает белое белым,
мазки мастихином слоя.
из рваного, ставшего целым,
сплетается смысл бытия…
не каждый укравший - преступник,
не каждый ударивший - дрянь.
в помешанном вареве суток
галеры с рабами горят -
бесславно, мучительно, страстно,
под крики прошедших времён…

не каждый вернувшийся счастлив,
не каждый простивший - умён.

А ну-ка пей-ка, кому не лень.
Вам жизнь копейка, а мне мишень.
Который в фетрах, давай на спор:
Я - на сто метров, а ты - в упор.

Не та раскладка, но я не трус.
Итак, десятка - бубновый туз!
Ведь ты же на спор стрелял в упор,
Но я ведь снайпер, а ты тапер.

Куда ж вам деться? Мой выстрел - хлоп,
Девятка в сердце, десятка в лоб!
И черной точкой на белый лист
Легла та ночка на мою жизнь…

Дождь на твоих губах
Музыка талых крыш
Труб водосточный Бах
Ты что-то говоришь

Вроде бы новый год
Вроде бы белый снег
Но перепутан код
Дело пешком к весне

Исповедь темных стен
Каждому свой вокзал
Надо назло звезде
Что-то успеть сказать

Время Невой в залив
Полночь скрипит в часах
Но я запомню лишь
Дождь на твоих губах

Волшебный снег летел со всех сторон…
Зима взошла на свой пушистый трон…
И в мире непроглядной суеты
Как будто стало больше доброты…

И будто стало чище на душе…
Не так болит, не так щемит уже…
Лишь хочется немножечко тепла
И мама чтоб здоровою была…

И хочется, чтоб сердце у людей
Оттаяло, согрелось поскорей
И научилось верить в чудеса…
Ведь чёрная исчезла полоса…

Её с утра засыпал белый снег,
Что лечит душу даже без аптек…
И выкинув с души мешок обид,
Нам счастье жизнь чудесная сулит…

Открытая душа - мишень в упор…
Но доверяю людям до сих пор…
В глазах людей я вижу свет души…
Волшебный снег, растаять не спеши…


Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, 2013

Сумасшедшие метели за окном…
Ворвались, заполонили этот дом,
Закружили белый хаос карусели…
В сердце хаос - сумасшедшие метели.

То ли звёзды, то ли иней, то ли тьма…
В сердце княжит снежная зима,
То морозит в льдинку сердце превращая,
То согреет, сказки ночи обещая.

Сумасшедшие метели за окном…
Ворвались, заполонили этот дом,
Закружили в белый хаос дни… недели…
Сладкий хаос - сумасшедшие метели.

Я поднимаю парус белый - Его не путать с белым флагом!

Мне снова всё осточертело! Сметаю пыль! Чиста бумага!

Да будет новая глава

Сильнее, ярче и честнее! И не надуманы слова.

ОНА со мной! Я рядом с НЕЮ!

Я не ищу путей попроще… Вот и теперь грозятся штормы

Я не хочу однажды ночью… От скуки сдохнуть… Да и что мы

На свет приходим для того ли, что б заменил его светильник?

Жиреть, блаженствуя в неволе,

Взяв гарнитур из липкой тины?

Ах, нет, простите!… Беспокою… Опять мешаю и тревожу?

Так получилось - не такая… Как остальные! Ну и что же?

Знать штормы… бури… вольный ветер… Мне пить без вас.
Не обессудьте!

Не вспоминайте! Не ответьте!

Швартовы прочь! Живите! Будьте!

А я уйду однажды тихо-тихо…
Сойду с земли, как белый снег с полей…
Утихнет, пару дней спустя, шумиха
И перепост нежданных новостей…

Но я оставлю рифмы переливы
И свет от них… рождённых мной стихов…
Желаю всем прожить с душой красивой
И чтоб жила надежда и любовь…

Я верю, что не всё ещё пропало,
Что есть добро и вера на земле…
Стихов об этом много написала,
О том, что мир нуждается в тепле,

О том, что бриллианты не заменят
Ни детских глаз, ни маминой души…
О том, что даже стоя на коленях,
Признать себя сражённым не спеши…

О том, что Богом данные мгновенья
Нам небо посылает неспроста…
Останутся мои стихотворенья
И почерк мой, и рифмы простота…

Пускай любовь не будет безответной,
А будет верной, как у лебедей…
А я уйду однажды незаметно…
Сойду с земли, как белый снег с полей…


Ирина Самарина-Лабиринт, 2013

Давай я посмею любить тебя просто!
Как белое золото и изумруды,
Как странные люди - промозглую осень,
Ленивые школьники - сон и простуду.

Давай я посмею любить тебя смело!
Пока платонически, но безупречно,
Без каверзных enter-ов, длинных пробелов.
Пока виртуально, но чистосердечно.

Давай я посмею любить тебя тихо!
Почти незаметно, едва ощутимо…
Любовь наугад открывая, как книгу,
Когда-нибудь в цель попаду, а не мимо.

Одеваться в черное. Плакать черным. Это так по-бабьи - и так по-вдовьи. Все-то разное с ней у нас, кроме цвета глаз, но мои - оленьи, ее - коровьи. Ну зажми мне рот чем-нибудь, давай, перекрой невидимый кровосток, а не можешь губами - хотя бы дай, черт с ним, свой носовой платок. Ты не знаешь, как я до тебя жадна, я бы выпила, съела тебя одна, я б зажмурясь вылакала до дна, под язык, подкожно и внутривенно, беспощадно, яростно, откровенно. Только, видно, третий закон Ньютона чтим тобой превыше других законов, и поэтому с равной ответной силой ты всегда стремишься к чужому лону, и кого-то еще называешь милой, и целуешь чьи-то глаза коровьи, а мои уже заливает кровью, я не знаю, чем закрыть эту рану, я не знаю, сколько еще осталось. Я, наверно, слишком рано сломалась. Я, наверно, больше уже не встану. Я, наверно, стану бескровной куклой - белый воск, шелка и холодный бисер - или просто вся распадусь на буквы бесконечных этих надрывных писем, что летят, летят, как стрела без цели, всё летят, сливаясь с лазурной высью, в изумительные акварели, между звезд летят и планет, конечно, и других прекрасных небесных тел, всё летят - и это продлится вечно. Ну, а ты - слезай. Прилетел.

Папа, нарисуй белый океан,
Посади медведя на большую льдину.
Я стала замечать, что мне немного жаль,
Что я не родилась мужчиной.
У меня глаза северных цветов
И мне не нужны тропические страны.
Я всегда с тобой рядышком была
Просто ты уехал слишком рано.
Я вдруг поняла - все эти города
Я должна пройти, как в наказанье,
Но у меня есть дом, а у дома я
А у Севера - сиянье.
Где найти страну белых лебедей
И где живёт любовь - непонятно.
Папа, не рисуй белый океан,
А просто забери меня обратно.
Нет, папа, нарисуй белый океан,
Посади медведя на большую льдину.
Я стала замечать, что мне немного жаль,
Что я не родилась мужчиной…

Я в свой белый джаз заплету меланхолию ветра
А мотив дождей наиграет на струнах души.
Свой забуду сон, с головой окунувшись в рассветы
Полечу к тебе, одолев высоту, этажи…
В твой врываясь блюз, задержу на мгновение воздух,
перестав бояться, оставив свой страх во вчера.
Переборы струн вдалеке оставляют отзвук.
Опадает вниз отслужившая век мишура…

02.03.13

МАМА ВСЯ В КОМАНДИРОВКЕ Мама вся в командировке Вот уже четыре дня, Папа даже без сноровки На себя заботы взял! Нет ни бабушки, ни няньки Только с папой мы вдвоем - Во взаимопониманье С ним который день живем! Очень весело играем, Аж под потолком кружим И совсем не соблюдаем Мамой принятый режим! Для него я интересней Становлюсь день ото дня, Папа устает, конечно, С непривычки от меня! А вчера я прямо на пол Из кроватки сиганул, Потому что бедный папа Окончательно заснул! Я ползком ходил по дому, Все розетки облизал И в какой-то незнакомый Темный ящик залезал! Был на кухне и в прихожей, Что-то белое нашел, И на молоко похожий Снова в комнату пришел. Папа даже не проснулся И ничем не шевельнул! Я калачиком свернулся У дивана и заснул!

Здравствуй, у меня все замечательно -
Дом, работа, прочие дела.
Праздники прошли в кругу приятелей.
Покурили, выпили вина…

Нет, не так…
Здравствуй, у меня все хорошо.
Дом - сквозняк, не закрываю двери,
Простыней лишь мятый белый шелк
Помнит ночи пьяное веселье…

Нет, не так…
Ну, здравствуй, это я.
О тебе вдруг вспомнила случайно.
Не грущу, не плачу, не одна.
С кем - не важно, впрочем, и не тайна…

Нет, не так…
Привет. Совсем не жду.
Наглухо мои закрыты двери.
Позовешь меня и не приду.
Напишу, но ты же не поверишь.

Отметаю лишние слова.
Значит так -
Привет. Еще жива.

Стих, рожденный в муках - не поэзия
Мысли прожигают белый лист,
Расцвела давным-давно гортензия,
И по радио играет твист.

За окном сосед к весне готовится,
Убирает грязь долой с крыльца,
Каблучки одела наша модница,
Не видать на пальчике кольца.

Развелась, оковы брака скинула,
Молодится в сорок восемь лет,
Годы популярности уж мИнули,
Никакущий из нее поэт.

Раньше она славилась сонетами,
О любви писала, как Шекспир,
Только приковал ее запретами,
Подлый неудачник и факир.

Что-то он ей на ухо нашептывал,
А она все верила ему,
Он ее талант ногой притаптывал,
И держал красавицу в плену.

А сегодня расцвела гортензия,
Слышен где-то соловьиный свист.
Воскресала на глазах ее поэзия,
И стихами крылся белый лист.