А любовь остаётся жить

Океаны ломают сушу.
Ураганы сгибают небо.
Иcчезают земные царства.
А любовь остаётся жить.

Погибают седые звёзды.
Серый мамонт взмерзает в скалы.
Острова умирают в море.
А любовь остаётся жить.

Топчут войны живую землю.
Пушки бъют по живому солнцу.
Днём и ночью горят дороги.
А любовь остаётся жить.

Я к тому это всё, что если
Ты увидишь, как плачут звёзды,
Пушки бьют по живому солнцу,
Ураганы ломают твердь,-

Есть на свете сильнее чудо:
Рафаэль написал Мадонну,
Незапятнанный след зачатья
На прекрасном её лице.

Значит, день не боится ночи.
Значит, сад не боится ветра.
Горы рушатся. Небо меркнет.
А любовь остаётся жить.

Если ты женщина...

А пригожая. А красивая.
А тугая лебяжья стать.
Нерожалая. Неродивая.
Не хотела матерью стать.

Всё себе. Ничего другому.
Это гордый её девиз.
Всё любила пройтись по дому
И поглядывать сверху вниз.

Ей бы только прожить бобылкою,
Беспощадно к себе гребя,
Каждой клеточкой, каждой жилкою
Возлюбивши одну себя.

Всё молила судьбу злосчастную
Не давать ей дитя вовек.
Пожалейте её, несчастную,
Как жалеют всегда калек.

Красота-то её весёлая,
Этот пышный обманный цвет,
Как вода гулевая, полая,
Постепенно сойдёт на нет.

И от цвета того линялого
Разбежится морщинок сеть.
Ей бы на руки сына малого.
Колыбельную песню спеть.

Ей бы, дочь на руках качаючи,
Надышаться её теплом.
Пригреваючи, прикрываючи
Материнским своим крылом.

Ей бы в дом воркотню ребячью.
Да не надобно ей. Уволь.
Оттого-то я в сердце прячу
Обожжённую эту боль.

Оттого-то ночной порою,
Отходя от дневных затей,
Так и вижу - глаза прикрою -
Нерождённых её детей

НАЧНИ С СЕБЯ

«И нет сего! И нет того!"-
Ворчишь, сипя.
Кому ты жалуешься!
На кого!
Начни с себя.
Не вешай на других собак.
Корить забудь!
Сам трудишься ты кое-как
да как-нибудь.
Ты свой хозяин и палач, - себя кляни.
СПЕРВА СЕБЯ ПЕРЕИНАЧЬ, ПЕРЕМЕНИ.

Сохни, зависть!

Это исстари так. От века
(Тут ты правде своей не лги) -
У хорошего человека
Тоже есть на земле враги.

Вот, казалось бы, уж откуда?
Не ловчил. Не позорил честь.
И не делал другому худа.
И старался вперёд не лезть.

Ненавидел притворство люто.
Не копался в чужой судьбе.
Но от этого вдруг кому-то
Становилось не по себе.

Почему? По какой примете?
Чем ты им не потрафил, а?
Просто тем, что ты жил на свете,
Просто тем, что не делал зла.

Просто тем, что работал много.
Просто тем, что ты шёл вперед.
Но не там, где в пути полого,
А где удаль размах берет.

Вот и все. Это так от века
(Тут ты правде своей не лги) -
У хорошего человека
Тоже есть на земле враги.

В норах прячутся. Их не видно.
Сохнет зависть, как старый бес…
Мелколесью всегда обидно,
Если рядом густится лес.

Целебная сила.

В жизни по-разному можно жить.
В горе можно. И в радости.
Вовремя есть. Вовремя пить.
Вовремя делать гадости.

А можно и так: на рассвете встать
И, помышляя о чуде,
Рукой обожженною солнце достать
И подарить его людям.

Да, зрение трёхмерно!
Я это знаю. Но…
Четвёртое, наверно,
Нам всё-таки дано.
Ведь в каждом нашем часе,
Как жизнь ни вороши, -
У нас ещё в запасе
Есть зрение души.
И если суть подспудна
И ночь темным-темна,
Глазам бывает трудно.
Но есть душа. Она
Светло и достоверно
Пройдёт любую глушь…
А зрение трёхмерно
Лишь для незрячих душ…

Что ищем мы в женщине?
Чуда!
А если оно не сбылось?
Была вместо чуда причуда,
И та теперь тянется вкось.

И сердце молчит виновато.
И тянет всё реже домой.
А так ведь светало
когда-то.
Так верилось. Боже ты мой!

Но стоит нам только
расстаться -
И всё возвращается вновь.
Прости своего домочадца
За странную эту любовь.

Прости. И не надо об этом.
И дело тут вовсе не в том,
Что кто-то придёт за ответом
И в доме замёрзнет
пустом.

Нет, нет, я не сломлен
покуда
И счастья тебе, и тепла,
За то ожидание чуда,
Которое ты мне дала.

Ты ничего мне не сказала,
Ты только руку подала.
Ты только медленно с вокзала,
Чуть-чуть ссутулившись пошла.
И долго-долго вдаль глядела,
И все туда летел твой взор,
Где, сбившись с голоса, несмело
Вели колеса разговор.

Я видел всю тебя вначале,
Потом ты таяла вдали,
А паровозы все кричали,
Вагоны мимо шли и шли…
Ночная радуга вокзала,
Огней и странствий череда.
Ты ничего мне не сказала…
Ты все сказала мне тогда…

Нет нелюбимых! Каждый в этом мире
Кого-то любит. И кого-то ждёт.
Хоть в Африке ты вырос, хоть в Сибири,
А всё равно любовь тебя найдёт.

Нет нелюбимых! Все кого-то любят.
Любой на свете должен быть любим.
И если где-то ствол под корень рубят,
Уже другой ветвится перед ним.

Нет нелюбимых! Умная природа
Не даст тебе остаться одному.
Да будет вечным продолженье рода,
Могущество любви в твоём дому.

Нет нелюбимых! Все мы в этом мире
Кого-то любим. И кого-то ждём.
Я в это верю. Глубже всё. И шире.
Всё выше в это верю с каждым днём.

Детский дом - это та же неволя,
общежитие брошенных душ.
Это море печали и горя -
неизбывная детская грусть.

Чем-то разные, чем-то похожие,
мамой тетю чужую зовут.
Их сердечки тоской обморожены,
в ожидании чуда живут.

Чудо - это, чтоб их навестили,
вдруг пришли и забрали домой.
Чтоб семейный очаг растопили
и назвали «моя» или «мой».

Жизнь такая им кажется сказкой,
потому что не знают они
материнской любви, нежной ласки,
сказки доброй они лишены.

На ресницах слезинка дрожит,
но смахнут кулачком, чтобы спрятать,
ведь они, не познавшие жизнь,
научились по-взрослому плакать.

Каждый день смотрят жадно, курносые,
за ворота, сквозь стену дождя.
Ждут родных, ведь не верят, что брошены,
и пока будут там - будут ждать.

Мамы! Папы! Слепцы и глупцы!
К вам родная кровинушка рвется.
Где вы, матери! Где вы, отцы?!
Отзовитесь! И счастье вернется.