Я просто робею, когда вижу свою человеческую ограниченность, мешающую мне охватывать все стороны проблемы, в особенности когда речь идет о коренных проблемах жизни.
Успех не является ключом к счастью. Счастье же - самый важный ключ к успеху. Если Вам нравится то, чем Вы занимаетесь - Вы обязательно добьетесь успеха.
Многомудрие и возвышенные манеры, геройские поступки и выдающееся мастерство - все это источник несчастий на свете. Только обыкновенные добродетели и обыкновенное поведение могут возвратить нас к первозданной полноте бытия и водворить мир в нашей душе.
Не сломят меня эти бессердечные, Я жалуюсь тем, которых ещё нет на свете, Моего тюркства в этой Абиссинии не признают, И поэтому не едят моей вкусной окрошки.
От жажды умираю над ручьём. Смеюсь сквозь слёзы и тружусь, играя. Куда бы ни пошёл, - везде мой дом, Чужбина мне — страна моя родная. Я знаю всё, я ничего не знаю. Мне из людей всего понятней тот, Кто лебедицу вороном зовёт. Я сомневаюсь в явном, верю чуду. Нагой, как червь, пышней я всех господ. Я всеми принят, изгнан отовсюду.
В прошлое давно пути закрыты, И на что мне прошлое теперь? Что там? — окровавленные плиты, Или замурованная дверь, Или эхо, что ещё не может Замолчать, хотя я так прошу С этим эхом приключилось то же, Что и с тем, что в сердце я ношу.
Я не умею разлюбить; могу полюбить только кого-то ещё. Все несбывшиеся, канувшие, бросившие планомерно копятся у меня не в сердце даже, а где-то в костных тканях, скелет формируют; составляют что-то наподобие годовых колец. Ни на кого из них не могу долго злиться; периодически заходя в магазин и трогая тряпочку, думаю «Пошло бы N.» - хотя N. не видела три года. Большое изумление испытываешь каждый раз, когда встречаешь кого-нибудь из сильно когда-то любимых и понимаешь, что чиркни искорка сейчас - и все завертелось бы снова, что бы там ни было, какая бы выжженная земля ни оставалась по человеку. Спустя время понимаешь, что нечто, изначально в нем зацепившее - никуда не делось и уже не денется. И от тебя никак не зависит, вообще.