Теперь я его видела. И я видела, что он не видел меня.
Это был действительно он, на этот раз настоящий, а не галлюцинация. И я поняла, как ошибалась на его счет, я никогда не понимала, каково ему тоже.
Эдвард стоял, неподвижно как статуя, всего лишь в нескольких шагах от начала переулка. Его
глаза были закрыты, под ними были фиолетовые круги, его руки раздвинуты в стороны, его ладони подняты кверху. Его выражение лица было очень спокойным, как будто он мечтал о приятных вещах. Мраморная кожа его груди была обнажена, лишь на ногах находилась небольшая груда белой ткани.
Свет, отражающийся от тротуара площади, смутно мерцал на его коже.
Я никогда не видела ничего более красивого, даже, когда я бежала, задыхаясь и крича, я могла это оценить. И прошлые семь месяцев не означали ничего. И его
слова в лесу не означали ничего. И не имело бы значение, если он не хотел меня. Я никогда не хотела бы никого другого, независимо от того, как бы долго я прожила.
Часы пробили, и он сделал большой шаг к свету…