Я по-прежнему с ним встречаюсь во сне. Он возникает передо мной, я счастлив, я хохочу: «Ну конечно! Они снова наврали про то, что ты умер!» И испытываю ужас, когда просыпаюсь и понимаю, что это всего лишь был сон.
Лучшие годы вашей жизни — когда вы решаете, что ваши проблемы принадлежат вам. Вы не вините в них мать, экологию или президента. Вы осознаете, что сами контролируете свою судьбу.
Это не театр, а дачный сортир. В нынешний театр я хожу так, как в молодости шла на аборт, а в старости рвать зубы. Ведь знаете, как будто бы Станиславский не рождался. Они удивляются, зачем я каждый раз играю по-новому.