Припоминать было нелегко. Правда, он смутно помнил, что пил он именно для того, чтобы забыть. И допился до такой степени, что не помнил, что же ему всё-таки нужно забыть. В конце концов он принялся пить, чтобы забыть о том, сколько он пьёт.
Я был словно на автопилоте, словно все мои дела передали какому-то временному правительству, какой-то аварийной команде мозга: король умер, да здравствует регент.