Татеваки (указывает на надпись «идиёт» на лбу): Он даже не умеет правильно писать! Это слово пишется так: «идеот». Набики: Неа, так: «идиот». Татеваки (Набики): Я презираю тебя. Набики: Я так рада.
Однажды я странный сон увидал, будто с Господом рядом у моря шагал. А в небе высоком из прошлых дней отражались картины жизней моей. Следы на песке я видал каждый раз, дорожка тянулась за каждым из нас. Когда двойная была видна, когда оставалась всего лишь одна. И вскоре я понял - как ни взгляни, когда приходили чёрные дни, потерям и бедам не знал я числа - одна лишь дорожка за нами шла. И я возопил: «О, Спаситель наш, ты обещал, что в обиду не дашь. Но когда чёрный мрак мою жизнь топил, Господи Боже, где же ты был? » «Разве не слышал, - глянул он строго, - мол, не надейся только на Бога? А про дорожку - то не вопрос, знаешь, сынок, это я тебя нёс. »
«Как здорово, что я вернулся» - шепнуло мне сердце. Продолжать ехать, храня все, что нам дорого, вперед к непредсказуемому будущему: неопределенность, смятение, безответные чувства, несбывшиеся желания. Все невозможно оставить позади. Даже те дни, когда никак не мог найти ответа. Я думаю, что смогу верить Тогда То, что все мы искали, но так и не смогли найти Когда-нибудь Обязательно…
Акане тренируется в художественной гимнастике. Ранма: По-моему, снаряды нужно было ловить… Акане: Знаю. Попробую с лентой. Ранма: По-моему, ты не должна в ней запутываться. Акане: Заткнись. Ранма: По-моему, обруч не должен ломаться. Акане: А-а-а! Не могу больше! Ранма: По-моему, тебе… очень не хватает грации.