Наблюдаю закат серо-розово-палевый,
И такая бредовая вертится мысль:
Появись Он сейчас, его снова распяли бы,
Чтоб отправить домой - в нереальную высь.
Неудобен мессия для многих. Поэтому
Странноватый философ и оригинал
Пусть возносится в Рай со своими заветами,
Чтобы в души не лез и людей не смущал.
Подобающий холмик найдут для распятия,
И потянет чудак из неведомых мест,
Одинокий терпила и лох по понятиям,
На сутулой спине наспех сделанный крест.
Соберётся толпа поглазеть на мучения,
На истерзанный лик, на запястья в крови,
И на время забыв деньги, секс, развлечения
Нам покажут сюжет в новостях по Ти-Ви.
Похоронят страдальца без шика и почестей,
Посудачит народ, пошумит интернет…
И построится длинная-длинная очередь
За пособием денежным в тридцать монет.
Разреши мне тебя любить,
Но не день и не год, а вечно.
Мне бы осень перехитрить -
Быть всегда молодой, беспечной,
Разреши мне тебя любить.
Разреши мне тебя любить,
Пусть закат, пусть седые ветры,
Поезда отстучат километры,
Но любви моей не избыть -
Разреши мне тебя любить.
Разреши мне тебя любить.
Зацелован перрон дождями,
Мы друг друга так долго ждали,
Без любви я устала жить,
Разреши мне тебя любить.
Рисовала тучи золотые
Розовый закат и даль,
Грустные глаза,
немые
Крики чаек и печаль
Рисовала наши мысли
Снежные вершины гор,
Горькие слова,
повисли
Капельки росы, наш разговор
Рисовала желтые равнины,
Словно моря огненный простор,
Чувства криком журавлиным
И чужого сердца приговор…
Рисовала, пробуя забыться
Краски яркие на холст несла,
Только в памяти все те же лица
На рисунке - ледяная мгла.
Copyright: Евгения Симонова, 2010
Свидетельство о публикации 110032501426
Вот червонный спускается вечер -
облака разогретым лучом
разукрасил по шерсти овечьей,
облачив на закат кумачом.
Обречённо стрекочет сверчок
на своём причитая наречьи:
в мире сира душа человечья -
верещит на травинке смычок.
Пусть наплачется в чьё-то плечо -
пусть печали сочувствием лечит.
На случайный бумажный клочок
перельются свирельные речи.
Над Землей загораются свечи -
замерцали на нечет и чёт.
Пряной патокой вечер течёт -
бесконечности синей навстречу.
25.08.2013
Склонились ивы томно над рекой,
Ветвями гибкими укрыв отлогий берег,
И наполняются вечерней тишиной
Тропинки и аллеи в опустевшем сквере.
Кружит чарующий осенний листопад,
Декор затейливый напоминая на портьере,
Как будто это лета завершающий парад
Театр красок представляет в заключительной премьере.
Раскрасил цветом алым горизонт закат,
Размыв все отраженья в приглушённом свете,
И листьев облетевших пряный аромат
В прохладном воздухе едва заметен.
Царит в вечерней дымке полумрак,
Колышет ветви ив осенний ветер,
И только грома запоздалого раскат
Напоминает об уже прошедшем лете.
Смывая пыль былых ошибок,
Приходит к нам бродяга-дождь.
Продрогший парк до нитки вымок.
Но я не жду - ты не придешь.
Расстались глупо, непонятно,
Кто прав из нас, кто виноват.
Но не вернуть любовь обратно,
Как не вернуть назад закат.
Но почему все так же больно?
Я под дождем одна иду.
Пора забыть уже, довольно,
Но я тебя как прежде жду…
Желтое солнце застыло в горячем паркуре -
Хмурый художник мазками рисует закат.
В этом закате мой Ангел задумчиво курит.
Надо завязывать, только не бросит никак.
Волей судьбы мы безжалостно-близкие люди.
Волей небес мы, бунтуя, творим беспредел.
Ты меня так же, как прежде, болезненно любишь,
Зная, что я уже жизнь, как к тебе охладел.
Ходишь за мной по пятам, обнимаешь, как душишь.
Этот Стокгольмский синдром пожирает, растет.
Я тебе нужен. Зачем-то отчаянно нужен.
Ставлю диагноз - «негласно виновен во всем».
Я принимаю тебя как привычную данность,
Как одного из безликой безмастной толпы.
Как же иначе? Ведь кем для тебя тогда стану,
Если умерю свой гордый безжалостный пыл?
Я насыщаюсь тобой, если чувствую жажду.
Но отчего я порой повторяю во сне?
«Как я смогу отпустить тебя, если однажды…
Если однажды ты вдруг охладеешь ко мне?»
10… я сумел бы выжить,
Если б не было такой простой работы - жить.
11. Любовь - режиссер с удивленным лицом,
Снимающий фильмы с печальным концом,
А нам все равно так хотелось смотреть на экран.
12. Любовь - это солнце, которое видит закат.
13. Стань живым - доживешь до смерти.
14. А деньги - что ж, это те же гвозди,
И так же тянутся к нашим рукам.
15. Имя имен взято ветром и предано колоколам.
И куполам не накинуть на Имя имен золотую горящую шапку.
17. Двуглавые орлы с побитыми крылами
Не могут меж собой корону поделить.
18. У меня есть все, что душе угодно,
Но это только то, что угодно душе.
19. Поэты в миру после строк ставят знак кровоточия.
К ним Бог на порог. Но они верно имут свой срам.
20. Пусть пребудет всякому по нутру.
Да воздастся каждому по стыду.
21. Но можно песенку прожить иначе,
Можно крылышки оборвать.
Только вырастет новый мальчик
За меня, гада, воевать.
22. Долго ждем. Все ходили грязные.
Оттого сделались похожие,
А под Дождем оказались разные.
Большинство - честные, хорошие.
----------------------------------------------------------------------
Мы можем забыть всех, что пели не так, как умели.
Но тех, кто молчал, давайте не будем прощать.
Сколько лет за тобой? -
Взлёт!
Сколько жизней не так? -
Врозь!
И разлуки - немой
Гнёт -
Через время. В меня.
Сквозь.
На судьбы крест спешу
Я,
Где твой путь через мой
Лег.
Я иду на закат
Дня,
А усталость валит
С ног.
Потянула земля
Вниз.
И дремота велит -
Спать.
Крест-пути моего
Близ,
Ты не будешь меня
Ждать.
Не услышишь ты крик
Мой,
И нет сил - продолжать
Путь.
Не дождёшься… А мне
Самой -
Не догнать. Не постичь
Суть:
Наградила судьба
Нас
Перекрестком дорог-
Дней.
Да туманом сердец,
Глаз
Мы воздали с тобой
Ей!
Через тысячи лет -
Снов,
Перекресток сведет
Опять.
Моя тень и моя
Любовь
Будут вечно тебя
Ждать…
© Таша Калита
© Copyright: Таша Калита, 2012
Свидетельство о публикации 11210185831
Босиком, обнажившись до самых подвалов души,
Не страшась осужденья толпы и огня Громовержца,
Танцевали на лезвии. Ты на полтакта спешил
И ехидно смеялся: «Смотри, не порежься!»
Только стопам моим не опасен отточенный край:
Их хранят, как броня, загрубевшие старые шрамы.
Под тобою, в расщелине, яблоком морщился рай,
Извергались вулканы и рушились храмы.
Я пыталась спасти, остеречь, уберечь, удержать,
Я молилась, скользя, чтобы музыка стихла скорее…
В закалённую сталь твоих глаз въелась нежности ржа.
День тянулся в закат, поминутно старея.
Обертон отзвенел. Клоунесса и бывший аскет
Поклонились, ушли, как актёры дурной мелодрамы.
Ты ступал - а следы проявлялись зарёй на песке,
Разъедая мои застарелые шрамы…
Уходишь -
умей попрощаться,
как надо.
Не просто движением губ.
Чтоб на расстоянии пить капли яда,
но не размыкая
рук.
Кинь ниточку связи с душою своею,
пусть переплетётся
в канат.
И пусть сохранится всё то, что имеем.
И пеплом
не станет закат.
И если зима
так скуёт льдами сердце,
что слёз ледяных не пролить,
и если закроются в душу все дверцы,
ты знай:
сердце будет любить.
Тепла у судьбы, оберега у бога -
оно
не запросит в ответ.
И будет любить
до последнего вздоха
хоть сотню,
хоть тысячу лет.
Не больно от страшной пустыни пожара.
От пули случайной - нет слёз.
Постигла внезапно
тяжёлая кара -
легко
ветер пепел унёс.
И пусть безнадёжность поставила стены -
не страшен последний рассвет.
И если нам жизни нет в этой вселенной,
то смерти тем более
нет.
Дождя не будет…
Уровни.
Уровни жизни, уровни быта,
Бесконечная многоэтажка вселенной.
Секс да икона, грязь да корона.
Вечно рассвет над волосами да закат между нами.
Доменная печь между ног.
Каждому свой бог.
Кипящая эротика в центре Земли.
Вечернее небо над золотой степью,
Жизнь, болтающая со смертью.
А где ноль, где ноль-горизонт?
Где ноль сумма воль?
Где этот вечный поцелуй Земли и Неба?
Эх, водки бы нам да хлеба!
Зачем жизнь, зачем смерть, зачем мы,
Эти вечные песочные часы без притяжения…
Бесполезно искать в бледном небе следы паранойи-
В нем лишь мягкий закат омывает волною ступни.
Уходящего солнца лучи на песке, как изгои,
Отступают трусливо, боясь наползающей тьмы.
Метастазами вьется по берегу призрачный вечер,
Словно жадный вандал, поглощает портовый причал.
Белоснежный паром уплывает закату навстречу.
На прощанье гудок, как салют, небесам он отдал.
Дым моих сигарет легкой тенью смешается с тьмою,
Породнясь, не лукавя, с подругой холодной своей.
Завязал я любовь уходящею в море тесьмою-
Пенным следом идущих в туманную даль кораблей…
Знаешь ли ты, живя в себе и скребя,
Что песто ничем не круче томатной пасты?
Или, к примеру, у тех стишочков, что про тебя -
Больше всего перепостов и копипастов?
Что закаты над греческим морем всё врут и врут,
А закат над Константинополем увещевает?
Знаешь ли ты, почему что ни брат, то Брут?
Потому что система ценностей вещевая.
В курсе ли ты, что у самых крутых ребят
Есть желание выпрыгнуть в море за лье до Итаки?
Что крутые ребята платочки в руках теребят,
Пытаясь умерить панические атаки.
Знаешь ли ты, что мы сторонимся публики?
Но читаем паблики. Что Сократики мы, Демокритики.
Что мы граждане несуществующей ПохРеспублики,
Не выдерживаем ни разлуки, ни пауз, ни критики.
Не едим лангустов, не любим труды кубистов.
Мотаем «солнышко» на качелях, смакуем чили.
Маленький Принц научил нас самоубийству,
А не всем этим детским нюням про «приручили».
Видишь ли ты, как во мне заполняют пустое?
И темнокожие девочки косы плетут.
Милое Небо! СпасиБо за двадцать шестое,
Чётное, чёткое лето тут.
Как одинокий странник подошел
к дороге на две разделенной,…
присел на камень, что нашел
ты за чертой, незримо проведенной.
Так долго-долго созерцал закат,…
пока рассвет не заиграл у горизонта,
и каждой ямкой вспоминал стократ
дороги, где стиралась позолота…
Сады камней - обочины проблем,…
так первозданностью с тобой похожи.
Нет твоим мыслям незнакомых тем,…
но с чувствами порой пути расхожи.
Сменялись так рассветами закаты…
С «Мыслителем» Родена чем-то схожий…
Нашел недостающее звено ты,
с души снял камень, на него похожий…
Мой странник встал,… шаги,… развилка.
Меж двух дорог легли твои следы.
Две пары ног в пути,… два камня, где развилка,…
следы… к источнику живой воды…
Нашли ошибку?
Вы можете сообщить об этом администрации.
Выделив текст нажмите CTRL+Enter