Табун в моей душе живет.

На волю рвется и в полет.

Как жаль горит вся степь во круг.

Дыханье спёрло, тьма мой друг.

Убила ты надежды дней.

Я помню степь и бег коней.

За ветром или в пeреди.

Я так смеялся - догони.

И ветер, мой когда-то друг.

Разносит в венах яд - испуг.

Нет воздуха в груди моей.

Огонь сильней меня согрей.

Так я замерз в пустой кровати.

Хочу туда за ширму дней.

Если я заболею,

к врачам обращаться не стану,

Обращаюсь к друзьям

(не сочтите, что это в бреду):

постелите мне степь,

занавесьте мне окна туманом,

в изголовье поставьте

ночную звезду.

Я ходил напролом.

Я не слыл недотрогой.

Если ранят меня в справедливых боях,

забинтуйте мне голову

горной дорогой

и укройте меня

одеялом

в осенних цветах.

Порошков или капель - не надо.

Пусть в стакане сияют лучи.

Жаркий ветер пустынь, серебро водопада -

Вот чем стоит лечить.

От морей и от гор

так и веет веками,

как посмотришь, почувствуешь:

вечно живем.

Не облатками белыми

путь мой усеян, а облаками.

Не больничным от вас ухожу коридором,

а Млечным Путем.

Ты у меня одна,

Словно в ночи луна,

Словно в степи сосна,

Словно в году весна.

Hету другой такой

Ни за какой рекой,

Hет за туманами,

Дальними странами.

В инее провода,

В сумерках города.

Вот и взошла звезда,

Чтобы светить всегда.

Чтобы гореть в метель.

Чтобы стелить постель.

Чтобы качать всю ночь

У колыбели дочь.

Вот поворот какой

Делается с рекой.

Можешь отнять покой,

Можешь махнуть рукой,

Можешь отдать долги,

Можешь любить других,

Можешь совсем уйти,

Только свети, свети!

Дуэт разлученных

Дорога сломала степь напополам,

И неясно, где конец пути,-

По дороге мы идем по разным сторонам

И не можем ее перейти.

Сколько зим этот путь продлится?

Кто-то должен рискнуть, решиться!

Надо нам поговорить - перекресток недалек,-

Перейди, если мне невдомек!

Дорога, дорога поперек земли -

Поперек судьбы глубокий след,-

Многие уже себе попутчиков нашли

Ненадолго, а спутников - нет.

Промелькнет как беда ухмылка,

Разведет навсегда развилка…

Где же нужные слова, кто же первый их найдет?

Я опять прозевал переход.

Река!- избавленье послано двоим,-

Стоит только руку протянуть…

Но опять, опять на разных палубах стоим,-

Подскажите же нам что-нибудь!

Волжский ветер хмельной и вязкий,

Шепчет в души одной подсказкой:

Время мало - торопись и не жди конца пути,-

Кто же первый рискнет перейти!

Ждала до двух…

Кофейный дух

С табачным спутанный…

Щелчок в замке,

И - боль в виске,

Отсчёт - секундами…

Кухонный нож…

В коленках - дрожь…

Глаза - отчаянны…

Зачем пришёл?

Уткнулась в стол,

И чашка чайная

Разбилась вдрызг…

Я - твой каприз!

Я - степь безлунная.

Я - губы в кровь.

Я - вой волков.

Я - нервы струнами.

Я - ночь-беда.

Иди туда,

Где ждать обязаны.

Зачем - ко мне?

Спиной - к стене,

И тушь размазана…

Остался шаг.

Звериный страх…

Нож звякнул, падая…

Ладонь - к губам…

Ловлю слова:

«Другой не надо мне!»

Но сны смешав,

Ползёт, шурша,

На платье молния…

Да кто поймёт,

Что твой полёт -

Моя агония?

…

Опять с утра

В кухонном бра

Проснулась лампочка…

Вслед хлопнет дверь…

А я тебе

купила

тапочки…

Ты у меня одна,
Словно в ночи луна,
Словно в году весна,
Словно в степи сосна.

Нету другой такой,
Ни за какой рекой,
Ни за туманами,
Дальними странами.

В инее провода,
В сумерках города.
Вот и взошла звезда,
Чтоб освещать всегда.

Чтоб согревать в метель,
Чтоб расправлять постель,
Чтоб убаюкивать в ночь,
У колыбели дочь.

Вот поворот такой
Делается с рекой.
Можешь отнять покой,
Можешь махнуть рукой.

Можешь отдать долги,
Можешь любить других,
Можешь совсем уйти,
Только свети, свети…

Обещал написать. Только месяц - ни строчки, ни звука…
На Gmail во «входящих» опять ничего поутру.
То же самое там, в бестолковом нутре Outlook-a…
И тем более там, в позабытом давно mail ру Он в какой-то глуши, где мобильная связь ненадежна.
То ли дикая степь, то ль какой зачарованный лес.
Но простите меня, пару строчек черкнуть все же можно!
Можно смайлик дебильный хотя бы прислать в SMS!

Вот они, мужики… А прощались, он гладил так нежно,
И так честно смотрел, и слезу растирал по губам.
«Честно, будешь писать? - Дорогая, а как же? Конечно!»
Ну, и где, дорогой! Во «входящих» один только спам…

… А в подъезде висит стародавний классический ящик,
И внутри, меж реклам пиццерии и мойки машин,
Три конверта лежат, штемпелеванных и настоящих,
Что с попутками он передал из далекой глуши…

Все было до меня: десятилетья
того, что счастьем называем мы.
Цвели деревья,
вырастали дети,
чередовались степи и холмы,
за ветровым стеклом рождались зори
очередного праздничного дня,-
был ветер,
берег,
дуб у лукоморья,
пир у друзей,-
все это без меня.
Моря и реки шли тебе навстречу,
ручной жар-птицей
в руки жизнь плыла…
А я плутала далеко-далече,
а я тогда и ни к чему была.
Ты без меня сквозь годы пробивался,
запутывался и сплеча рубил,
старался, добивался, любовался,
отпировал, отплакал, отлюбил…
Ты отдал все, что мог, любимой ради,
а я?-
всего глоток воды на дне,
сто скудных грамм в блокадном Ленинграде.
Завидуйте,
все любящие,
мне!

В степи, покрытой пылью бренной,
Сидел и плакал человек.
А мимо шел Творец Вселенной.
Остановившись, Он изрек:
«Я друг униженных и бедных,
Я всех убогих берегу,
Я знаю много слов заветных.
Я есмь твой Бог. Я всё могу.
Меня печалит вид твой грустный,
Какой нуждою ты тесним?»
И человек сказал: «Я - русский»,
И Бог заплакал вместе с ним.

Вот кактус.
Разве он цветок?
На бугорке земли шершавой
Нелепо скрюченный виток
Колючей проволоки ржавой.

Однако даже он
И тот
Однажды
Вдруг
В степи безбрежной
Цветет,
Да как еще цветет,
С какой доверчивостью нежной!

Спит красота
В любом из нас,
Мы все красивы
От рожденья
Однажды,
Вдруг,
Хотя б на час
Или хотя бы на мгновенье.

Я избавлюсь от груза обид,
Кто из нас на отмашку не бит…
Я не плачу… Закат за горой…
Раны ноют осенней порой,

Но ещё мы сумеем (как знать?),
Вкус свободы и неба познать,
Как в степи на спине - к облакам,
Я взлечу, а трава - по рукам…

Я избавлюсь от груза надежд,
Как от старых, тяжёлых одежд,
Вот тогда - то, как ветви весной,
Крылья вырастут вновь за спиной!

В день Пасхи, радостно играя,
Высоко жаворонок взлетел,
И, в небе синем исчезая,
Песнь воскресения запел.
И песнь ту громко повторяли
И степь, и холм, и темный лес.
«Проснись, земля, они вещали, -
проснись: твой Царь, твой Бог воскрес.
Проснитесь горы, долы, реки.
Хвалите Господа с небес.
Побеждена им смерть вовеки.
Проснись и ты, зеленый лес.
Подснежник, ландыш серебристый,
Фиалка - зацветите вновь,
И воссылайте гимн душистый
Тому, Чья заповедь - любовь».

… А так хотелось думать о другом,
быть узнанным английской королевой
и не стесняться петь про степь кругом,
про степь да степь кругом, равняйсь и левой;
и, задружив с мамашею Кураж
являть везде веселье и отвагу,
и не считать за шпагу карандаш,
заточенный, чтоб закосить под шпагу.

Хотелось так настроить камертон,
чтоб гололёдом не сменялось лето,
и, словно по Анголе Ливингстон,
бродить по джунглям суверенитета;
хотелось жить вразлёт и наобум,
от птичьих песен просыпаться в девять,
и только день отдав подсчёту сумм,
раздать долги и больше их не делать.

Хотелось сделать былью волшебство
и с сердцем примирить кипящий разум;
хотелось, как и Бендеру, всего,
и чтобы на тарелочке и сразу;
и, давний выпускник СССР,
теряю силы и теряю смелость,
осознавая пропасти размер
меж тем, что есть, и тем, чего хотелось.

Степь. Только степь кругом…
И далёко мой дом…
Замело, замело все дороги…
Всё, всё за нас решено,
Но волнует одно -
Где? Где отдохну хоть немного?

Так что же ты, ямщик, не гони,
Кто тебя просит?
Своих двух вороных,
Да гнедую лошадь,
Ты не бей, не стегай, не понукай,
Кони сами знают, сколько им до края
И где этот край!

Остановиться, оглянуться
Внезапно, вдруг, на вираже,
На том случайном этаже,
Где вам доводится проснуться.

Ботинком по снегу скребя,
Остановиться, оглянуться,
Увидеть день, дома, себя
И тихо-тихо улыбнуться…

Ведь уходя, чтоб не вернуться,
Не я ль хотел переиграть,
Остановиться, оглянуться
И никогда не умирать!

Согласен в даль, согласен в степь,
Скользнуть, исчезнуть, не проснуться -
Но дай хоть раз еще успеть
Остановиться, оглянуться.