Устал от этой суеты,
тупого, пошлого цинизма,
от показушной доброты,
от голубых и феминизма.
Устал от этого гламура,
что лезет изо всех щелей
и от того, что бабы-дуры
и сам ничуть я не умней…
От государственных воров,
что жизни нас всё время учат,
от дилетантов докторов,
тех, что пытались меня мучить.
Я от предательства устал,
от лжи и фальши повсеместной…
Весь этот мир меня достал-
мне стало здесь не интересно!
Пойду я врежу грамм пятьсот
и снова краски заиграют!
Достигну новых я высот
тех, о которых не все знают.))

Я не приемлю лживых дураков.
Их лживых душ я тоже не приемлю.
Среди ста тысяч человеческих грехов
Этот наверно самый дефективный.
Дефект, изъян иль как его назвать
Зарыт внутри души хромой, в её осколках.
И непременно для больного благодать
Раздать своё несчастье в кривотолках.
Кольнуть, ужалить или заразить
Больною ложью тех, чьи души выше.
Заставить их с заразой этой жить
И непременно сделать этим ниже.
Люди чьи души девственно чисты
Вас очень мало, но вы есть, я верю
Включайте бдительность для тех, с кем вы на ты.
Не приближайтесь к бешеному зверю.
От бешенства вакцины в мире нет,
Как и от лжи больной и беспробудной.
Так берегите цельных душ завет,
Хоть это и не лёгкий путь, а трудный.

Я сожгу все письма, брошу их на ветер
Унесёт их просто в дальние края
А в руках остался серо-белый пепел
Ты моим не будешь больше никогда

И забуду строчки, что шептал когда-то
Клялся и божился мне в своей любви
Знаю, что сама я в чём-то виновата
Ведь не рассмотрела наглой твоей лжи

Я не буду больше вспоминать, что было
Ни к чему теперь уж, всё уже прошло
Только больно очень поломала крылья
Ранила так сильно сердце я своё

Я сожгу стихи все, брошу их на ветер
Унесёт их просто в дальние края
От любви остался серо-белый пепел
Я твоей не буду больше никогда

Будь он проклят.
Ушедших не ищут.
Их в трущобах сердец берегут.
Их стихами и письмами пишут.
Сигаретами крепкими жгут.

О них молча рождают фантазию
Под потоками слез по ночам.
И живут так, как будто бы сглазили
Тягой к нужным чужим плечам.

Будь он проклят,
Ушедших срывают
Темной коркой засушенных ран,
Под бинтами тугими скрывают
Полный боли и лжи океан.

Чтобы больше, в него не ныряя,
Не проглатывать соль обид.
Я живу. Я себе доверяю.
Он навечно во мне убит.

Доктор, подымим вместе перед сном?
Сон короткий у больных.
Говорят, что здесь сумасшедший дом,
Но ты-то знаешь, кто здесь псих …

Доктор, почему так сложилась жизнь
В гребаной моей стране?
Что Генштаб, что МУР - по уши во лжи,
И главный врач не верит мне.

Чую, чую головного мозга корой,
Что-то здесь не так, если, даже,
Члены ПолитБюро крестятся в церквях,
Ездят в Мекку на хадж,
Бога не смутил их партийный стаж.
Говорят, что где-то раскопали кости царя,
Да от стыда у умных психов щеки горят!
И на ЭКГ мне сказал последний дурак:
«Что-то здесь не так, что-то здесь не так,

Доктор, подымим вместе перед сном?
Сон короткий у больных.
Говорят, что здесь, сумасшедший дом,
Но ты-то знаешь, кто здесь псих…

Ты целуешь меня, но в глазах только скука и боль.
Не умеешь скрывать, улыбаешься слишком натужно.
Без труда догадалась - давно мы чужие с тобой.
Всё привычно до слез, и до бешенства больше не нужно.

Отпускаю… Так больше нельзя. Пусть сгорают свечой
И сомненья мои, и любовь, и в хорошее вера.
Улыбнусь на прощанье. Иди… Как глазам горячо…
Всё пройдет. Несомненно. Должна быть какая-то мера.

Не хочу упрекать за измены и вечную ложь.
Ты ведь тоже был пленником этого долгого ада.
А такому союзу цена - только ломаный грош.
Не казни больше жалостью, слышишь. Мне больно. Не надо.

Я бы тебя сожгла на костре,
Чтобы ты стал серым пеплом.
Или, встретив тебя в декабре,
В лед заморозила ветром.
В пустыню Сахару, без воды,
В горячий песок, на сутки.
Чтобы исчезли мгновенно следы,
Пусть жар обжигает жуткий.
Тебя бы казнить сейчас за ложь,
Но совесть не позволяет…
Знаешь, цена тебе - ломанный грош,
Обман ведь любовь убивает!

Я никогда не попрошу о помощи,
И отвернусь если ты придешь…
Я не прощю твоей лжи и подлости
Я не прощю тебе своих слез…

Ты уничтожил все хорошее
И я не знаю как дальше жить…
Всемя ветвями держусь за прошлое
Чтоб просто рядом с тобою быть…

Я ошибалась, знаю, падала
Но на коленях молила простить
Зачем прощал, если знал, что не сможешь ты…
Со мною дальше просто жить…

Взлетая высоко больно падаешь
Не зная точно какое дно…
В пути теряя все то что нажито,
И отдавая сполна за все…

Но я не стану всего доказывать,
Ты не услышишь моих молитв,
Я ставлю точку и не отчаиваюсь,
Наверное все так должно и быть…

А завтра утро усыпит красками
И я начну всю жизнь с нуля…
Добьюсь всего… и цель поставлена
Добьюсь всего… и без тебя…

До тошноты от лжи и боли,
До крови на искусанных губах,
Готовы мы терпеть доколе,
Все унижения, скрывая страх?

Молчать привыкли от испуга,
Запрятав душу под бинтами.
Страдать от грешного недуга
И прятать веру за крестами.

Молиться Богу о спасении,
Взывая нам скорей помочь.
В кулак сжимая все сомнения,
Мечтаем выбросить их прочь.

И лишь очистив свое сердце
От оскорблений, для любви.
Мы вновь откроем в душу дверцу,
Сказав всем, искренне «прости».

Мы достаточно мягкие для ран,
Мы весьма доступны, чтоб быть в прицеле,
И где, кажется, буйно растет бурьян,
Там, под дерном, кровь запеклась карамелью.
Эти странные рытвины от потерь,
И сквозные дыры утрат столь близких,
Тех, чья ложь кусает и рвет, как зверь,
От души оставив одни огрызки…
Их не заменить - ни за что, никем,
Да и нет желания - закрыты двери,
Боль - ее замок, вот такой тотем,
Пули в барабане в револьвере.
Я достаточно взрослая для того,
Чтоб не заводить себе милых кошек,
Делать обезьянок, пить самогон,
Чтоб медведей сделать, согреть в ладошках,
Чтобы снова делать из них друзей,
Сделать новые дыры вместо старых,
Я действительно стала на боль взрослей
И похоже я слишком уже устала…

Снежное

Когда смотреть устанешь из окна
на эту грязь,
монеткой серебристою луна
к тебе скатясь,
рассыплет колокольчиковый звон,
смотри - орёл,
счастливый жребий выпадет как сон,
и одарён
ты будешь белым снегом поутру,
когда не ждёшь.
Легко снежинки боль твою сотрут,
И боль, и ложь.
Пригубишь ты морозное вино
твоих Валгалл,
прости тогда измученных виной,
всех, кто солгал.
Пусть будет запах хвои и покой,
кому простишь.
А первый снег нехоженный такой,
такая тишь,
готовая принять и шум, и смех,
курантов бой…
В твоей тетради остается снег,
всегда с тобой.

Бывают женщины, похожие на правду.
Бывают женщины, похожие на ложь.
Бывают женщины, похожие на завтра.
Но их сегодня точно не найдёшь.

Бывают женщины, похожие на вечность,
Превозмогающие тленность бытия.
Бывают женщины - не женщины, а плечи,
Всем существом держащие тебя.

Бывают женщины, заплатами исшиты
Неимоверно - горькою судьбой.
Бывают женщины, которые забыты.
И есть отдельные, забытые тобой.

На глубине холодного колодца,
Где шелестит кристальная вода,
Таится женщина - не женщина, а солнце.
И ты её не выпьешь никогда.

Есть много женщин, греющих зимою.
Есть много женщин, тающих весной.
Все женщины - не женщины, а море.
Но лучше всех, которая с тобой!

Как часто мы с судьбой играем,
Как часто мы не понимаем.
Как часто мы любовь теряем,
Как часто глупость ублажаем.
Разлукой лечим мы обиды,
Ответив злом, мы шлём флюиды.
И став участником корриды,
Ждём приговор своей Фемиды.
Как часто ложь из уст исходит,
Как часто зависть в сердце
бродит.
Как часто нас гордыня водит,
Как часто в сторону нас клонит.
Так хочется ведь жить с любовью.
А жизнь течёт всё больше с болью.
И раны ты посыплешь солью,
И всё играешь роль за ролью.
Как часто, словом убиваем,
Как часто чудо ожидаем.
Как часто мы с судьбой играем,
В игру, которую не знаем.
Как часто мы с судьбой играем,
Как часто мы не понимаем.
Как часто мы любовь теряем,
Как часто глупость ублажаем.

Зависть
Посмотри на мир, ведь он прекрасен,
Жизнью дорожи, живи любя.
Только с завистью, будь не согласен,
Не кради ты счастья у себя.
Зависть возбуждает наши
чувства,
Закрывая нам на всё глаза.
Кто-то ложь, возвысил до
искусства,
И стрелял, сжигая образа.
Часто зависть наше сердце гложет,
Часто зависть очень голодна.
Сколько не корми, ей не поможет,
Ненасытна зависть и глупа.
Говорят, что цвет имеет
мерзость,
Черная и белая она.
Ерунда, на свете только серость,
Подливает зависти вина.
Зависть наше тело не затронет,
Не грубеет кожа никогда.
А душа болит и сердцем стонет,
Не приемлет зависти она.
Видишь, голубь в небесах
витает,
Видишь ястреб, поднял
звездопад.
Счастье каждому, Господь
бросает,
Разное оно, но каждый рад.
Посмотри на мир, не на плакате,
Честью дорожи, храни себя.
И люби, при солнечном закате,
Также и рассвет встречай, любя.
2007 г.

Бросаться с пламени да в пекло,
Петлю на шею надевать.
Считать бумагой горстку пепла,
От желчи злобной проклинать.

Завидовать чужим победам,
И строить козни за спиной.
Винить других во лжи и бедах,
Скрывая храбрость за стеной.

Быть сильным даже не стремиться,
По мелочам от боли ныть.
Заветной цели не добиться,
Жизнь, как растение, прожить.

Потом, вздыхая с сожалением,
Себя желая оправдать,
Пытаясь возвратить мгновение,
Без веры в Бога нагло врать.

И убивая душу ядом,
Что сам себе придумал ты,
Осознавать, что был ты ГАДОМ,
Стоящим на краю черты.