Дежурный по ночи
Заколдован оранжевым снегом,
оживал полуночный бульвар.
У меня на ладошках спала
нежно ты – антипод слову «мега».
Одинаковыми став, машины
превратились в сугробы для тех
из вещей, что внутри.
В темноте
я живу, как перо, – без нажима.
Тихо в многоэтажных берлогах,
но какой-то
безумец не спит:
алкоголик, а может пиит
(всех отличий – в количестве слогов).
Для пустыни не нужен
Египет,
ей достаточно города и
отдалённой сирены ГАИ,
как будто всё завтра погибнет.
Есть у сказок один недостаток:
все заканчиваются, когда
высыхает в бокале Агдам.
Завитушки воронок на скатах
белых крыш демаскируют ветер.
Никого.
Как в глаголе «люблю»
места нет холодам, февралю
(а февраль – одиночеству деверь).
Но планируя выжить – с тобою,
сплю, колдую, гоню приживал
(ведь во мне злой февраль проживал),
подбираю слова и обои…
Я сегодня по ночи дежурный,
охраняю домашний покой,
и часы в тишине городской,
как щенки, бестолковы и шумны.
Ты проснёшься, а рядом свободно,–
облетаю владения, но
это тоже сон…
В сказках весной
люди счастливы.
Что же сегодня?