Зачёркнутое прошлое, совсем.
Там небыло хорошего. Зачем?
Зачем я это долго берегла?
И почему же раньше не сожгла?

Старательно листала как роман,
И плакала ночами в тишине,
Зачем мне было так беречь обман?
Улыбка на лице… конец войне…

Улыбка для друзей, а в сердце боль…
И мается душа моя в огне…
Искромсана, истерзана любовь,
Которая жива ещё во мне…

Зачем мне эту память охранять?
Зачёркнуто, - и в яростный огонь!!
Пускай горит… не стоит вспоминать!
Гори, Былое, и меня не тронь,
Марина Даян - сейм

Люблю я дома очень тишину,
Когда одна, всё выключаю,
Телевизор смотреть я не хочу.
Лишь интернета лампочка мерцает.

Здесь я с друзьями часто говорю,
Иногда и спор с ними вступаю,
Хожу по сайтам, это я люблю,
Стихи пишу, все новости читаю.

Интернет заменил нам всех друзей,
С которыми общались очень часто,
Здесь музыка, кино и всё, что захотел,
Не надо и вставать, и так ясно.

Вот и сидим здесь всегда вечерами
Дети растут, а как, мы не знаем,
Некогда нам, не спим и ночами,
Своих людей, не всегда замечаем

Душа не плачет… Сердце не страдает?
Глаза всегда лишь правду говорят…?
Не слушайте! Не верьте! Все не верно!
Ревут! Страдают! Терпят и грустят!

Когда бессилен ты перед судьбою
Когда не в силах что-то изменить
С израненной душою и тоскою
Ты продолжаешь просто дальше жить

Ты не один живешь… с тобою рядом
Семья, родные, дети и друзья
И даже если сердце… на кусочки
Вслух произносишь тихо… нет… нельзя

И слезы градом… зареветь бы сильно
Проплакать и больше слез не знать
Но женщина я по природе сильная
Жена любимая и детям мать

Вы говорите что душа не плачет
И что глаза уж точно не солгут…
Глазами улыбаемся мы часто
А душу… проливные ливни льют…

Как просто любить нам людей,
но не ежедневных, далеких,
как-будто набор муляжей, -
иллюзия - не одиноки.
И сонм виртуальных друзей.

Как просто дорогу верстать
когда налегке, без обузы,
и утра свежа благодать,
дождей нет печального груза,
и песня дороге под стать.

Как сложно идти, если дождь
и ветер, и негде укрыться,
как сложно любить не святош,
а чуть хамоватого «принца»
В болезнь, или в боль, или в ложь.

Как сложно беседу вести,
не видя глаза и улыбку,
неисповедимы пути,
и так понимание зыбко.
Иной так забавно речист…

В воротах широких, для всех,
где все так легко и понятно,
найдешь ты мгновенный успех,
простой и слегка суррогатный.
Он тает, как в оттепель снег…

Как просто - не буду искать,
внутри что-то строить, где сложно,
где комплексов старая гать,
и страх очень давний, подкожный,
дай силы мне это сломать…

Я, как и вы, живу то каясь, то греша,
С молитвой и надеждой засыпаю.
И радуясь, и плача, грешная душа,
На милость и прощенье Бога уповаю.

В родной свой храм зайду, стараясь не шуметь,
Смиренно поклонюсь, поставлю свечи,
Встав на колени, я спрошу: ’Как мне суметь
Решить вопрос гордыни, что извечен.

Как промолчать, считая, что мои друзья,
Сидят в большой зловонной грязной луже,
Как замечание не сделать, если я
Хочу, чтобы не стали люди хуже?

Как много лучше стать, приблизившись к Христу,
Искоренив в себе стремленье осуждать?’…
Губами приложусь к святейшему кресту,
Моля: ’Мне научиться б дару подавать, -

Узнав, настигла в жизни горькая беда, -
Нуждающимся… Руку… Вовремя… Всегда…’

Ты не ищи поддержки в тех друзьях,
Которые - нальют, чтобы «слегка» расслабиться.
Лишь в одиночестве, в слезах…
И только так, ты с этим справишься…
По сути, им то всё равно…
Что сейчас, с тобою происходит…
Ведь боль, не заглушить вином…
И только верный друг, без слов приходит…
Обнимет молча, взглянет лишь в глаза.
Он всё поймёт, прижав сильнее…
Протянутая во время рука…
Теплом и словом добрым обогреет…

Смой свои тёмные мысли дождём.
В свет обрати все свои начинанья.
В высь устремись, мы грозу переждём.
К миру дорога чрез эти страданья.

Но кричим мы во сне рваной дыркою рта.
Оказавшись в бою, и теряя друзей.
Понимаем, пришли в эту жизнь неспроста.
И шагаем с открытым забралом по ней.

Снится нам как стучит АКМ по плечу.
И как щёлкают пули по тонкой броне.
И проснувшись в холодном поту, мы кричим.
Ощущая РД свой, на мокрой спине.

Вот и кончилось всё, разболелась душа.
Я оружие сброшу и берцы сниму.
Сполоснусь под дождём, как вода хороша.
И лицом упаду во сырую траву.

Солнце жарче грей.
Выжги память мне.
Не хочу что б осталось что-либо в ней,
Да о той войне.

Береги его, Господи. Береги. Не оставь его без Твоей руки.

Посылай ему карты и маяки, и друзей хороших, и женщин тоже.

Чтобы руки у этих женщин - шелк, чтобы он в их ласке покой нашел.

А глаза чтоб мои у них, хорошо? Пусть встречает их, на меня похожих

(Ты же знаешь, Боже, я не со зла, я бы - веришь? - все ему отдала,

но хочу, чтоб он помнил мои глаза, - Ты же можешь это исполнить. Можешь?)

Как меня не смог, Ты его храни, проложи дороги, сведи мосты

и спаси от пугающей пустоты, что живет у меня (без него) под кожей.

Стало модным слово ’больно’,
Отражая всех эмоций спектр,
Незатейливо, фривольно
Буквы свой меняют вектор…

Отчитали где-то - больно,
И свои не жалко нервы,
Без любимых проще - сольно,
Позвонить страшнее первым.

Глупости услышать - больно,
Компромисс - сын атавизма,
В круг друзей вошла невольно
Злость, приняв видок цинизма.
…
Вспоминаются глаза, наполненные светом,
Их уже пронзала страшная предсмертная боль,
Застывала в них мольба: ’Хочу жить!…’ - без ответа.
Выигрыш проклятой: ’два-ноль’…

Веселый час

Песня (Много есть у меня...)

Тоска по воле

Цветок

Вдохновение (В друзьях обман, в любви разуверенье...)

К друзьям