Не сложатся в строку обрывки разных мыслей,
Мне рифм не отыскать в моей больной душе…
И в воздухе опять незримые повисли
Слова, мной позабытые уже.

Больна моя душа восторгами и мУкой,
Из ада в поднебесье взлетая чуть дыша…
Любовь ведь не искусство, не наука,
А вдохновенье… на конце карандаша…

пусто на сердце (даже привыкло к этому, -
как эталон больной, отчуждённой личности).
стало таким никчёмным это… запретное.
стонет душа, а тело - в позе циничности.

время не стало делиться на даты/периоды.
эта бессмысленность дерзко по кругу вертится.
прошлое с будущим, слившись без пользы, без выгоды,
глупо, наивно на что-то ещё надеется.

ты не смотри на мир, для тебя потерянный,
взглядом лисы и оскалом сердитого волка.
что же ты режешь, если семь раз не отмерено?
разве без нитки дырку зашьёт иголка?

Мне будет очень тяжело
Скрывать страданье и не плакать…
Скорей бы снега намело,
И дождь больной устал бы крапать.

Чтоб зимним ветром загасить
В моей груди горящий пламень,
И сердце - камнем заменить,
Не так болит замёрзший камень…

Сжигал детишек этих зной…
Три дня прошли сквозь души…
Проблемы психики больной
Такой бедой смогли обрушить

На этих ангелов земных
И боль и муки ада…

… Оставив в горести родных,
Ушли под сень святого сада.

я совсем нежеланный ребенок больного времени.
у меня нет ни дома, ни имени - ничего.
она тащится следом и шепчет, смеясь, ’убей меня’,
/она шепчет ’убей себя, только то и всего’/

подает мне ружье. я стреляю и почва рушится,
город рушится. ночь наступает. приходит тьма.
остается лишь ждать, пока небо, дрожа, обрушится
леденящим дождем на, обросшие тьмой, дома.

она смотрит и шепчет ’останься’/кричит ’оставь меня’/,
ловко щупая пульс на запястьях немых аллей,
пока ветер стучится в закрытые окна ставнями,
все пространство заполнив окурками фонарей.

она смело бросается в осень, срываясь в крайности.
меня осень бросает на рельсы под поезда
и уверенно кожу снимает с моей реальности,
вырывая, наружу торчащие, провода.

ее взгляд устремляется в небо и вечность плавится.
/я смотрю, но мой взгляд упирается в этажи/
даже если все рухнет, я знал, что она останется
несводимым пятном на сетчатке моей души.

она шепчет ’беги’. запускает мне пальцы в волосы,
я врастаю в асфальт, прорастая из пустоты,
а вокруг лишь молчание улиц, лишенных голоса
и дыхание звезд, наблюдающих с высоты.

она делает шаг и становится слишком холодно.
она делает два, растворяясь среди теней.
она шепчет ’останься’. вокруг лишь руины города.
я всегда ухожу.
я всегда ухожу за ней.

На Ваше имя я молиться перестала.
Я забываю ваши родинки, морщинки,
Не разлюбила, просто я устала,
Напоминает жизнь не рай… поминки.

И ничего не остается, кроме ЖИТЬ,
Лепить события из опыта больного,
А просыпаясь, день и ночь делить,
В комод убрать ненужный, часового.

Я так мечтаю не узнать Вас вновь,
Пройти с улыбкой, а не страшной мукой.
Не зная то, что ВЫ - любовь,
Но ставшая теперь больной разлукой.

И там внутри, уже устав рыдать,
Я дохожу тихонько до психоза.
Я так мечтаю больше Вас не знать.
Но Ваше имя въелось как заноза.

О, моё время! Наши люди! Наши нравы!
Они, как обезьяны и как звери, всегда правы.
Они горды, высокомерны и нахальны,
Безнравственны, лжецы, жестоки и банальны.

О, равнодушие! Беда народа!
Все эгоисты-гадкая порода!
Им наплевать на ближнего, на бедного, больного,
Всё на земле должно быть для него, но не другого.

1994г.

Сад ты мой, больной и белый,
Свет ты мой - на склоне дня.
Жест по-детски неумелый…
Вспоминай меня.

Двор. И выход в переулок.
Вечер долгий без огня.
Лес не прибран, гол и гулок…
Вспоминай меня.

Все неправедные речи.
Речка. Полынья -
Место нашей главной встречи…
Вспоминай меня.

Позабудешь - Бог с тобою,
Все у нас равно.
Опускаюсь с головою
В трезвое вино.

Ах, какая там удача
Среди бела дня -
Вечер. Снег. Чужая дача…
Вспоминай меня.

Что за сила мчит нас лихо,
В разны стороны гоня?
Еле слышно. Еле. Тихо.
Вспоминай меня.

Я прячусь от любви за суетой.
И от неё бегу, как от чумы,
Я не хочу, любовью быть больной,
И счастье я не стану брать в займы.

Я не хочу влюбиться, как девчёнка,
Ночей не спать от ревности сгорая.
Чтоб кровь стучала болью в перепонках,
То в ритме бешенном, то словно замерзая.

Кто верит, что любовь - сплошное счастье,
Тот, сильно не любил ещё, пока.
Иль принял за любовь, минуты страсти,
И на секунду взмыл под облака.

А я боюсь всё снова пережить,
И, лучше, одинокой встречу старость.
Я буду внуков няньчить, и грустить,
Ведь это всё, что от любви осталось.

Я не приемлю лживых дураков.
Их лживых душ я тоже не приемлю.
Среди ста тысяч человеческих грехов
Этот наверно самый дефективный.
Дефект, изъян иль как его назвать
Зарыт внутри души хромой, в её осколках.
И непременно для больного благодать
Раздать своё несчастье в кривотолках.
Кольнуть, ужалить или заразить
Больною ложью тех, чьи души выше.
Заставить их с заразой этой жить
И непременно сделать этим ниже.
Люди чьи души девственно чисты
Вас очень мало, но вы есть, я верю
Включайте бдительность для тех, с кем вы на ты.
Не приближайтесь к бешеному зверю.
От бешенства вакцины в мире нет,
Как и от лжи больной и беспробудной.
Так берегите цельных душ завет,
Хоть это и не лёгкий путь, а трудный.

Мое прошлое - четки на нитке.
Резко дёрнешь - и с грохотом вниз.
Я не верю в пустые попытки.
Даже в штиле закрытых кулис.
Каждый опыт, больной или верный -
шаг вперед, побуждающий жить.
Лучше быть саркастичною стервой,
чем над каждой царапиной ныть.
То, что в шквале эмоций швыряло
и в норд-осте трусило - фигня.
Я как кошка - всегда выживала.
Видно, жизней семь штук у меня.
Пусть в меню то пикантное блюдо,
то обгрызанный бутерброд.
Не люблю, когда в сердце людно.
Мне комфортней - наоборот.
Все тычки и словесные бури
научусь разбивать о броню.
К черту нежности в липкой глазури.
И табу - на душевное ню.
Если в спину ударил ближний,
принимаю толчок как разбег.
Надоело любить полжизни.
Разлюблю.
в ближайший четверг.

Пустые слова, пустые признанья…
Вот только глаза., казалось не врали…
Поверив… влюбилась, что не было силы.
Пропала, забылась, растаяли льдины…
Поплыв лишь с тобой в облака…
Испив той любви ., до больного глотка.
Окутав туманом, исчезла в ночи…
Искав оправданье… пыталась парить…
Воздвигнуты стены…, забитая дверь…
Поверив… ошиблась… Бредёт одна тень…

Прочь, прочь, не возвращайтесь больше! Ведь я сильнее чувств своих
Я не позволю Вам овладевать собой, никчемный взлет души больной
Я утоплю вас в своей желчи-Тоните, задыхайтесь в тьме
И не заметив как вы растворитесь, начну я беззаботно, в этом мире жить!

Но нет! Вы все при мне! Ведь я хочу любить, и быть любимым
И разделять с тобою все то, что жизнь преподносит нам
И засыпать прижавшись к телу Твоему, забыв о буднях тяжких жизни
А утром открывая взор, встречать взгляд Твоих любимых глаз
И пара нежных слов из уст Твоих, заставят сердце биться чаще и ровней
И в этот мир пойду счастливым Я, ведь рядом Ты - Любовь Моя!!!

Но вот опять я размечтался, не рядом Ты, за дверью той, что заперта передо мной
Стучу, кричу-откройте, но нет ответа, нет места мне за дверью той.

переложим с больной на здоровую
и больною её назовём,
неповинную, вообщем, голову,
с плеч долой мы с кого-то снесём!

нам так выгодно, самое главное,
что свою высоко мы несём,
а по чьим головам ходим мы,
мы задумаемся потом!!!

если будет желанье и время
«трупы хладные» пересчитать,
по которым ходили смело мы
вслед амбиций своих гулять!!!

ты меня спрашивал медленным шепотом:
- ты не оставишь меня, моя милая?
я закрывалась руками от хохота;
я не любила тебя, не любила я.

- ты не придашь меня? - шепот настаивал.
серой и тусклою делалась комната.
сколько же было больного, усталого
у твоего ненавистного шепота.
-
и умирало от скуки и холода
сердце, покрытое ласковым инеем.
я закрывалась руками от хохота:
- ну отпусти меня,
ну отпусти меня.